— Джафримель? — Я не ожидала, что он будет слушать, но ошиблась. — Пожалуйста, не надо.
Его реакция сказала мне все необходимое. Он не скрывал от меня побег Евы, он даже не знал об этом. Я желала этому верить.
«Ты веришь, потому что хочешь, или потому что в этом есть смысл?»
Мне все равно.
Землетрясение от его ярости ослабло. Я не могла сказать точно, есть ли кто-нибудь еще в машине – было так тихо.
Когда он повернулся обратно ко мне, я почти вздрогнула. Его верхняя губа приподнялась в оскале, показывая зубы; его глаза раскалились. Он выглядел еще смертоноснее, чем Велокель-бык.
— Андрогин за территорией ада, — сурово произнес он. — Конечно. Конечно. Я полагаю, Охотник и Близнецы с ней в сговоре?
— Думаю, да. — Я отняла правую руку от меча, начала подниматься на локте. Мягкость – это было одно из новых одеял из микро волокна, теплое и мягкое одновременно – изогнулась, и упала вниз. Джафримель тотчас оказался рядом, помогая мне; я была чистой, одежда была мягкой, словно я только что вымылась. Вероятно, очищена с помощью энергии; он знает, как я не люблю быть грязной. Я была немного удивлена, обнаружив свой меч в новых, укрепленных ножнах, покрытых темно-синим лаком.
— Джафримель, она попросила отвлечь тебя. Переждать следующие семь лет и сделать вид, будто не можем ее найти. Она хочет…
— Она участвует в восстании против Принца. — Он откинул волосы с моего лица свободной рукой, так как другой поддерживал меня. — Она ни за что не победит. Она молода, необучена, и без какой-либо поддержки.
— Она сможет выиграть, если ты ей поможешь. Ты… — Не могу поверить, что сказала это, и он очевидно тоже, потому что он сжал челюсти и посмотрел в сторону, на его золотистой щеке пульсировала жилка.
— Нет. — Единственное слово слетело с его губ.
— Джафримель…
«Пожалуйста», собиралась сказать я. Я собиралась защищаться, умолять, если понадобится. Но вовремя остановилась. Мольбы – это слабость.
Но она часть Дорин, и часть меня. Это стоило бы любой слабости, если б он смог понять, если б я смогла уговорить его помочь мне.
Он заговорил прежде, чем я смогла подобрать слова.
— Ты просишь меня подвергнуть опасности твою жизнь, примкнув к восстанию, которое не сможет закончиться хорошо. Нет, Данте. Я не буду тобой рисковать.
— Все равно Люцифер хочет убить меня. — Это прозвучало поверхностно и безнадежно. Какие у меня шансы, если Дьявол хочет моей смерти?
— Я смогу удержать его. — Его рука вцепилась в мое плечо. — Разве раньше мне это не удавалось?
«О, Джаф. Пожалуйста. Помоги мне разобраться».
— Она только попросила, Джаф. Она не приказывала, не манипулировала, она не заставляла меня. Она только попросила.
Похоже, это его разозлило еще больше.
— Она демон. Мы врем, моя любопытная, если ты не заметила.
«О, я-то заметила. Поверь мне, я научилась это распознавать».
— А как на счет тебя?
Он наклонился ближе; его нос в дюйме от моего, его глаза наполняют мои зеленым светом, как предупреждение браслета.
— Обвиняй меня за то, что я делаю. Разве я не оправдал твое доверие?
Я открыла рот, что бы возразить, но он попал в точку. Все, что мне осталось – дышать, что бы понять ответ на этот исключительный вопрос.
— Нихтврен-Смотритель не говорил, что это был Люцифер. Он только сказал, что это был демон с зеленым драгоценным камнем. Ты соврал.
Никакой реакции. Мое сердце заколотилось. «Ты отказался от ада ради меня, и ты врал Принцу тьмы ради меня».
— Ты врал, что бы защитить меня от Дьявола. И ты оттолкнул его. Остановил.
Он пожал плечами, его пальто двигалось с шуршащим звуком. Ничего не сказал.
Я протянула правую руку и коснулась его лица. Он вздохнул, закрывая глаза. Наклонился к моим пальцам.
Если бы он не был так близко, то я пропустила бы единственную слезу, упавшую с его ресниц и заскользившую по щеке в полутьме.
«О, Джафримель». Мое сердце разбилось. Я действительно чувствовала треск в груди.
— Что мне с тобой делать? — проговорила я через ком в горле. — Ты пытался заставить меня делать то, что хочешь ты. Это причинило мне боль.
Его лицо исказилось, я разгладила его губы пальцами.
— Прости, — выдохнул он. Склонился ко мне, его губы гладили мою кожу, когда он с каждым словом целовал мою руку. — Я не должен был, знаю, я не должен был. Я боялся. Боялся, что ты пострадаешь.
«О, боги». Я проследила изгиб его скулы, очертания нижней губы. Почувствовала, как уходит из него напряженность, когда я наклонилась вперед, прижалась губами к его гладкой золотистой щеке.