Здесь под Старо Месте, вода холодным ручьем капала с камней, закручиваясь на круглом потолке. Лукас набрал код на замке круглой двери, предварительно убедившись, что за нами никто не следит.
От клаустрофобии в горле встал ком, а сердце бешено заколотилось. Я не произнесла ни слова. Дверь со скрипом открылась. Под землей я теряла большую часть самообладания, но была абсолютно уверена, что смогу выбраться и заставить кого-нибудь побегать. Если я не задохнусь от гипервентиляции, когда стены начнут на меня давить. Я чувствовала себя ужасно в замкнутом пространстве, как и большинство псионов. У меня были плохие воспоминания; воспоминания о «клетке Фарадея» с сенсорными датчиками в потолке, под «Риггер-Холлом», где темнота была похожа на червей, поедающих мой мозг, а воздух превращается в твердое стекло, удушливый и скользкий.
Лучше клаустрофобия, чем смерть. Я смогу прожить с ужасным чувством, пока демоны пытаются меня убить.
Весящая над дверью спектральная лампа играла светом на дереве и плитке. Пройдя круглый холл, я издала восхищенный вздох.
Прибежищем Лукаса в Новой Праге стала длинная, сводчатая комната, защищенная от психических и физических атак. Насколько я знала Лукаса, то в комнате должны быть спрятаны пара секретов и быстрый запасной выход. Но на мгновение, я замерла в восхищении, когда он закрыл за нами дверь.
Я увидела два красивых, сделанных из клена, стола с изогнутыми ножками, характерными династии Йонтен. Старый красный персидский ковер, лампа «Силбери». Почти выцветшая репродукция Мобиана – обнаженный мужчина сидит на деревянном столе, ноги подтянута вверх, голова покоится на коленях, татуировка скорпиона сильно выделяется на коже – висела на стене между двух невысоких, элегантных кресел «Хаварак».
Я припомнила другую репродукцию Мобиана, которая висела в Доме Полиамур в Сент-Сити. Неожиданное желание увидеть бакалейный магазинчик на Пол Стрит, или дом Гейб на Тривизидиро, или даже ломбард Абры, выбило воздух из моих легких. Я прожила в Сент-Сити почти всю свою жизнь.
Свою человеческую жизнь. Теперь, когда у меня не было шанса вернуться туда, мне очень этого хотелось.
Лукас остановился позади меня.
— Очень красиво, — сказала я. — Мне нравится Мобиан.
— Дорогостоящая, — он повернулся. — Садись. Есть хочешь?
Я умирала с голоду. Я бы с удовольствием подкрепилась человеческой пищей, вместо секса или крови, но у меня не было возможности набить живот до отказа.
— Да. — «Не думала, что когда-нибудь увижу, как ты ешь, Лукас».
— Кухня там. Разберешься сама. Я собираюсь прочесать город и выяснить, не искал ли кто тебя, выяснить пару вещей.
Я слышала, как он двигается позади меня; спину покалывало. «Лукас Виллалобос позади меня. Я не могу видеть, что он делает».
Я кивнула, медленно повернулась, что бы увидеть его, пытаясь унять нелепую панику. Он не собирался ударить меня в спину, по крайней мере, я думала, что он этого не сделает. Вместо этого, он планировал наши действия на случай, если ситуация выйдет из-под контроля, проверяя нет ли опасности для нового клиента.
— Есть еще один выход? — спросила я. — В случае атаки на переднюю дверь?
Он изучал меня долгое время, его почти желтые глаза потеряли любую выразительность. Я подавила дрожь. Я ненормальная, наняла Лукаса себе в помощь; и все же, человек, которого нельзя убить, далеко не худший союзник, когда ты имеешь дело с демонами. У меня не было выбора.
«Черт бы тебя побрал, Данте, хватит быть таким нытиком. Пока Джаф не найдет тебя, ты сама по себе».
Он кивнул.
— Иди сюда.
За расписной ширмой Че-ньо он показал мне небольшое углубление в плитке, достаточно глубокое для руки. При нажатии на этот рычаг, фрагмент стены уезжал внутрь, и если ты достаточно быстр, то сможешь проскользнуть в другой тоннель, ведущий на поверхность. Толкаешь дверь с другой стороны, и никто ничего не заметит.
— Но будь осторожна, он не надежен. — Было больно слышать, как он говорит. Он звучал так, словно у него была небольшая инфекция, слова звучали хрипло.
— Довольно неплохо. Спасибо, Лукас.
Он издал еще один свистящий смешок.
— Не благодари меня, Валентайн. Я берусь за это только по тому, что мне чертовски интересно.
— Что? — Я последовала за ним из-под ширмы и почти до самой двери. Наши шаги отдавались эхом. Мне стало неожиданно холодно, когда я подумала о том, что он закроет эту дверь, и я останусь одна. Под землей. В комнате без окон. «О, боги».