Жаботинский Владимир (Зеев). Избранное. Иерусалим–Санкт–Петербург, 1992, с. 74—75.
Такая, в сущности, абсурдная «ситуация» была со здана к началу XX века. Ныне, в конце XX века, это положение поистине доведено до предела во всех так называемых «цивилизованных» странах, исключая разве только Японию, где, впрочем, почти нет евреев. Можно бы привести бесчисленные примеры прямо–таки идиотских случаев обвинения тех или иных людей в «антисемитизме». Сошлюсь только на один.
Много лет плодотворно работает русский историк Р. Г. Скрынников, изучающий главным образом явления и события второй половины XVI ― начала XVII века. Он, без сомнения, является сегодня наиболее значительным исследователем этого периода истории России. И вот в США в журнале «Russian Review» (Ohio) появляется отклик на работы Р. Г. Скрынникова. Как сообщается в № 2 «Вопросы истории» за 1994 год, адъюнкт–профессор Техасского университета Честер Даннинг, характеризуя одну из книг историка, «отмечает наличие полезных фактических уточнений, но в целом считает ее малооригинальной… Даннинга шокируют места в книге, звучащие антисемитски» (с. 189; нет сомнения, что вторая фраза «объясняет» низкую оценку вполне заслуживающей одобрения книги).
«Антисемитскими» являются в глазах рецензента следующие «места» в книге Р. Г. Скрынникова «Смута в России в начале XVII в.» (Л., 1988, с. 201―202), посвященные самозванцу Лжедмитрию II («тушинскому вору»), претендовавшему на русский престол в 1607― 1610 годах:
«Иезуиты произвели собственное дознание о происхождении самозванца и… утверждали, что имя сына Грозного принял некий Богданка, крещеный еврей, служивший писцом при Лжедмитрии I. Иезуиты весьма точно описали жизнь самозванца в Могилеве… После восшествия на престол в 1613 году Михаил Романов официально подтвердил версию о еврейском происхождении «тушинского вора»… Филарет Романов (двоюродный брат последнего царя–Рюриковича ― Федора Иоанновича и отец первого царя династии Романовых Михаила Федоровича. ― В.К.)долгое время служил самозванцу в Тушине и знал его очень хорошо, так что Романовы говорили не с чужого голоса. Сохранилась польская гравюра XVII века с изображением самозванца. Польский художник запечатлел лицо человека, обладавшего характерной внешностью. Гравюра подтверждает достоверность версии о происхождении Лжедмитрия II, выдвинутой Романовыми и польскими иезуитами независимо друг от друга. После гибели Лжедмитрия II стали толковать, что в бумагах убитого нашли Талмуд и еврейские письмена. Царя в России называли светочем православия. Смута все перевернула. Лжедмитрий I оказался католиком. «Тушинский вор» (Лжедмитрий II. ― В.К.)― тайным иудеем».
Р. Г. Скрынников сообщает также, что перед своим «превращением» в сына Ивана Грозного будущий самозванец прислуживал в доме священника в Могилеве… За не благонравное поведение священник высек его и выгнал из дома… В этот момент его и заприметили ветераны московского похода Лжедмитрия I. Один из них, пан Меховецкий, обратил внимание на то, что голодранец
«телосложением похож на покойного царя»
(с. 194),
то есть Лжедмитрия I, и уговорил его стать самозванцем.
Несомненно, есть немалые основания объявить эти сообщения русофобскими.Подумайте только: какое–то ничтожество, к тому же высеченное за «не благонравное поведение», очень многие русские люди признали царем; ему долго «служил» будущий Патриарх Всея Руси и отец первого Романова Филарет! Впрочем, что поделаешь ― это горестная для русских историческая правда Смутного времени, с которой приходится смириться.
Но каким образом в изложении почерпнутых из достоверных источников (к тому же независимых друг от друга) биографических сведений об одном жившем почти 400 лет назад еврее усматривают «антисемитизм» ― это, в сущности, непонятно. А особенно странно и даже возмутительно, что выходящий в Москве журнал «Вопросы истории», сообщая об инсинуации техасского адъюнкт–профессора, никак не выразил своего отношения к ней и тем самым фактически к ней присоединился… По–видимому, редакция журнала хотела продемонстрировать свою принадлежность к современной «цивилизации», которая напрочь запрещает публиковать какие–либо не могущие вызвать чувства восторга сведения, относящиеся к евреям.
Это историографическое отступление достаточно ясно показывает, до каких «крайностей» дошла ныне «борьба с антисемитизмом», широко развернувшаяся в России еще в начале XX века. И вполне очевидно, что главная «вина» всех тогдашних «черносотенцев» состояла именно в том, что они не подчинялись запретам и осуществляли свободу словав еврейском вопросе. Их постоянно обвиняли в том, что их публичные выступления будто бы вызывали погромы. Но это была безусловная ложь: как показано в предыдущей главе, погромы ― за исключением тех, которые в 1906 году имели место в Польше и Латвии, ― разразились до того, как вышел первый номер газеты Союза русского народа и прозвучали первые публичные речи его ораторов, а после 1906 года противоеврейских погромов вообще не было. Напомню также, что председатель Союза русского народа в 1906 году печатно определил погромы как «преступление». .
Таким образом, дело шло именно и только о свободе слова в одной из очень существенных проблем общественной жизни России. И в глазах нынешних «обличителей» главная «вина» всех «черносотенцев» ― их несогласие с запретом на любую критику евреев.
В настоящее время это понемногу начинают при знавать все стремящиеся к сколько–нибудь объективному освещению событий авторы. Так, в издающемся сейчас правительственном (учрежденном в 1992 году Государственной архивной службой Российской Федерации) журнале «Исторический архив» читаем:
«20 сентября 1918 года Меньшиков (речь идет о выдающемся «черносотенном» публицисте. ― В.К.)был расстрелян на берегу Валдая. Его обвинили в организации монархического заговора и издании подпольной черносотенной газеты, призывающей к свержению Советской власти. На самом деле Меньшикова настигла месть за статьи антисемитского характера»
«Исторический архив», 1993, № 4, с. 220. «Российский архив», IV. М., 1993, с. 6
Стоит отметить, что авторы этого текста, В. Ю. Афиа ни и М. В. Бельдова, раскрывая истинный смысл жесточайшего послереволюционного террора против «черносотенцев» (на тех же «основаниях», что и М. О. Меньшиков, были тогда расстреляны Б. В. Никольский, А. И. Дубровин, священник И. И. Восторгов и многие другие), вместе с тем в избранной ими формулировке «настигла месть» (речь идет о расстреле за уже давние статьи!), по сути дела, оправдывают палачей, которые к тому же ― о чем умалчивают авторы ― убили М. О. Меньшикова
«на глазах… шестерых малолетних детей…»
* * *
Как уже говорилось, необходимо разобраться в самом этом слове, этом термине «антисемитизм», который издавна употребляют в качестве почти безотказного оружия. В словарях «антисемитизм» определяется как «вражда», «ненависть», «непримиримое отношение» к евреям, ― подразумевается, понятно, к евреям вообще, то есть всем людям, имеющим, так сказать, «не счастье» принадлежать к этой национальности, ― совершенно независимо от их воззрений и поступков.
Вполне естественно, что антисемитизм в этом действительном значении сего слова неприемлем для преобладающего большинства людей мыслящих, способных подняться над охватившей их в силу каких–либо жизненных обстоятельств чисто эмоциональной настроенностью, ― хотя, конечно, были и есть люди, порабощенные такой настроенностью.
Были этого рода люди и в орбите «черносотенцев», однако те, кто обвиняет в антисемитизме движение в целом и его основных деятелей, заведомо лгут или в лучшем случае заблуждаются. Это становится ясно хотя бы из следующего достаточно знаменательного факта.