Дальнейшее знакомство первое неприятное впечатление усугубило. Гусин производил впечатление афериста. У него всё было какое-то сомнительное. Он любил пускать пыль в глаза, пытался выглядеть значительнее, чем был на самом деле. Зачем — бог знает: топ-менеджер крупнейшего банка, куда уж статусней. И тем не менее Роман всё время хвастался и привирал — то о знакомствах с мировыми знаменитостями, то о контактах в высших сферах, то о чём-то ещё. Его байки никогда не бывали полным враньём, они всегда чем-то подтверждались — чаще всего фотографией с телефона. Но было хорошо известно, что люди, которых Гусин называл друзьями, далеко не всегда могли без подсказок вспомнить о его существовании.
К Юрьеву Гусин тоже лез в друзья. Выражалось это, среди прочего, в каком-то запредельном панибратстве. Здороваясь, он не мог не похлопать своего начальника по плечу и не назвать «старичком». Алексей Михайлович со многими людьми в банке был «на ты в обе стороны», но Гусин выводил его из себя.
Он всё время пытался проявить какую-то активность, организуя то и дело посиделки, по которым в итоге платить приходилось не только организатору, но и присутствующим — вместе же гуляли! Узнав, что Юрьев не прочь порыбачить, Рома чуть ли не силой затащил его в какое-то подмосковное рыбхозяйство. От этой «рыбалки» было тошно. Пруд был зарыблен так, что карпы едва не ходили по спинам друг друга и кидались на голый крючок. А рядом уже дымился мангал, и обслуга расставляла бутылки. Это было всё равно что стрелять в привязанного к дереву циркового медведя. Юрьев-то предпочитал вырвать в суматохе дней пяток и махнуть на Камчатку или в Якутию, где не берёт мобильник, и там потягать жереха из хрустальной речки. Посидеть с другом у смолистого костра, хлопнуть обычной водки под огурчик, отгоняя свирепых таёжных комаров, норовивших отнять стакан. Это был отдых. А тут — обыкновенная пьянка с антуражем. Точно так же можно устроить её у большого аквариума в фойе банка… В общем Гусин чем-то был похож на таракана. Он не мешал жить, но находиться рядом с ним было неприятно.
— Извини, Роман, не могу разговаривать, еду на встречу, — попытался уйти от разговора Юрьев.
— Старичок, всё понимаю, мне буквально полсекундочки, очень надо, — ещё быстрее затараторил Гусин.
Банкир понял, что так просто не отделается: Рома, если ему было что-то надо, мог быть крайне доставучим.
— Ну только полсекундочки, — разрешил он.
— Сорока на хвосте принесла, у тебя выставоч-ка на днях. Ты можешь мне, как боевому товарищу, организовать пригласительный на первый день? В долгу не останусь, ты меня знаешь.
Да уж, Юрьев его знал. Поэтому и не сомневался, что Гусин в своём духе этот долг кредитору «простит». Интерес звонившего к выставке настораживал.
— Тяга к прекрасному? — поинтересовался председатель правления.
— Самым прекрасным там будет общество, — цинично ответил Роман. — Много старых знакомых. Я же родному банку из двадцати пяти лет больше половины отдал. Неужели забудете о нас, ветеранах движения?
— Тоже мне ветеран нашёлся. — Юрьев слегка улыбнулся. Гусин нисколько не изменился за прошедшие годы. Остался нахрапистым и нагловатым типом.
Роман почувствовал расположение собеседника и бросился закреплять успех.
— Ну, так что, старичок, подмогнёшь?
Обращение «старичок» Алексея Михайловича неизменно выбешивало. Это была какая-то тошнотворная смесь амикошонства со снисхождением.
— Чтобы ты на моей поляне пасся? — ответил он резче, чем стоило бы.
— Да ладно, ну ты чего, — тут же заюлил Гусин. — Какой я тебе конкурент? Разные лиги, разные весовые категории, кто я, кто ты…
— Вот что, — решил Юрьев, — по поводу пригласительного поговорю с коллегами. Я один не решаю.
— Вот и чудненько, — обрадовался Гусин. — Ну давай, старичок, я на связи. Очень на тебя надеюсь.
Банкир убрал телефон в карман. Интерес Гусина к выставке можно было как-то объяснить — ему могли понадобиться новые контакты с серьёзными людьми, которые ожидались на приёме по случаю открытия в большом количестве.
После ухода из ПортаБанка Гусин — неожиданно для многих — стал совладельцем и председателем правления Первого Промышленно-Индустриального банка, кредитного учреждения среднего размера, но с немалыми амбициями. Проводимая им политика по привлечению дорогих краткосрочных депозитов и размещению их в длинные сомнительные кредиты отличалась рискованностью и была на грани фола, а то и за гранью.
Откуда Гусин взял деньги, чтобы стать дольщиком банковской структуры с не самым маленьким капиталом, можно было только догадываться. Но для Юрьева это обстоятельство подтверждало правильность принятого в своё время решения расстаться с коллегой. Дело было в прошлом году.