— Я уверен, что ты можешь быть прав, лейтенант, — усмехнулся он.
Я не мог поверить, что Баш был так готов оставить всё в Южном Хэйвене и создать жизнь здесь. Со мной. Хоть я знал, что он не в восторге от этого города, он хотел быть со мной так сильно, что ему не было важно, где мы находимся.
Я полагал, что могу это понять, потому что чувствовал то же самое. Только мне на самом деле нравился Южный Хэйвен, так что разница была.
Когда мой телефон зазвонил и завибрировал в кармане, Баш опустил взгляд на мои ноги.
— Хочешь, я тебе его достану? Думаю, он может быть где-то глубоко-глубоко в штанах.
— Ммм, ну, в таком случае, пожалуйста, — я приподнял бедро для лучшего доступа, и он наклонился, засовывая руку мне в карман. Чувственный запах его одеколона заставлял меня жалеть о том, что я за рулём.
Пальцы Баша массажировали моё бедро, прежде чем он вытащил из кармана телефон и захихикал, прежде чем поцеловать мою шею.
— Э, Киран.
Я застонал.
— Если это Шон, можешь спокойно ответить и назвать любое ужасное имя, которое придумаешь.
— Нет, это не Шон. Это номер Саванны.
Мы одновременно посмотрели друг на друга, и я почувствовал, как сердце колотится в груди.
— Чёрт, включи громкую связь, — сказал я, сворачивая на парковку заправки и останавливаясь.
Баш ответил на вызов и включил громкую связь, поднимая телефон, пока я пытался восстановить дыхание. Почему было такое чувство, что я только что вдруг пробежал марафон?
— Алло, это Киран Бейли, — я облизнул губы и повернулся на сидении лицом к Башу, лицо которого было наполнено обеспокоенностью и волнением. Было впечатление, что выражение его лица соответствовало моему.
— Добрый день, лейтенант Бейли. Это шеф Уоткинс с четырнадцатой станции в Саванне.
Глаза Баша расширились, и я сглотнул.
— Здравствуйте, шеф Уоткинс. Что я могу для вас сделать?
— Мне на стол попала ваша заявка, лейтенант, и если вы всё ещё заинтересованы в вакансии на нашей станции, мы бы с радостью вас приняли.
У меня отвисла челюсть одновременно с челюстью Баша. Мы просто смотрели друг на друга, пока я пытался разобраться, что сказать.
Кроме как «чёрт возьми».
— Сэр, это невероятное предложение. Спасибо.
— Я понимаю, что для вас это будет большой шаг, поэтому если вы хотите несколько дней подумать, а затем связаться со мной, сделайте это. Вам нужно будет пройти штатное обучение и сертификацию, но с вашим послужным списком это должно быть легко. Нам здесь очень понадобится кто-то вроде вас.
— Я это ценю, шеф, спасибо. Я скоро вам отвечу.
— Пожалуйста. Можете спокойно набирать прямо на этот номер.
Мы попрощались немного смутно, потому что мой разум уже кружился от этой новой информации. За этот месяц никто со мной не связывался, и я предположил, что вряд ли получу место, но теперь оно было моё.
— О боже мой, — произнёс Баш, говоря слова, о которых думал я.
— Я не... Я даже не знаю, что сказать.
— Тогда просто впитай всё это и подожди мгновение, — Баш показательно сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. — Видишь, это помогает. Ну, мне помогает.
Когда я не ответил, он положил руку мне на плечо.
— Ты в порядке? Мне сделать дыхание рот в рот?
Я хохотнул и уронил голову на подголовник, не уверенный, что вообще думать, но зная, что всё изменилось в течение минуты.
— Знаешь что? — произнёс Баш. — Мы это отпразднуем. Потому что что бы ты ни решил, это большой момент. И если честно, такие решения лучше принимать за бокалом хорошего вина и ужином, ты не согласен?
— Что бы мы ни решили, — исправил я его, а затем улыбнулся. — Если только ты не заставишь меня возвращаться в «Гравитас», то да, я согласен.
— Считай, что всё готово.
***
Верный своему слову, Баш выбрал кое-что совершенно другое для нашего праздничного ужина — хотя как только он сказал мне название ресторана, я немного забеспокоился, потому что «Жюльен» было в списке того, что предлагал Ксандер.
— Не переживай, на этот раз я проверил отзывы. Всё на пять звёзд, и никаких блюд с чернилами или орехом кукуи, — Баш сжал мою руку и опустил на меня взгляд, потому что сегодня он был в сапогах с острым каблуком, возвышаясь надо мной на несколько дюймов.
Было сумасшествием, что я был совсем не против этого. На самом деле... это было чертовски горячо.
Нас как раз высадили на обочине перед «Жюльеном», и это место было модным. Я взял Баша под локоть и повёл по дорожке к большим вращающимся дверям из стекла и золота, и был благодарен, что на каблуках не я, потому что достаточно ненавидел эти штуки и в нормальной обуви.
Как только зашли внутрь без телесных повреждений, мы остановились у стойки хостес, где молодая девушка во всём чёрном появилась будто из ниоткуда.
— Добро пожаловать в «Жюльен». У вас есть бронь на сегодняшний вечер?
Баш вышел вперёд и улыбнулся своей победной улыбкой.
— Есть, да. На имя Себастиан Вогель.
Она взглянула в свой компьютер, а затем тепло улыбнулась.
— Ах да, место на двоих в лаундж-зоне. Идёмте за мной, я провожу вас к диванам.
Баш посмотрел через плечо на меня, и зазывающий взгляд заставлял меня жалеть, что мы идём не в спальню. Но раз сейчас не было такого варианта, мне хватит чего-то род названием лаундж-зона. Ещё она упомянула диваны, так что, может быть, это будет хорошим оправданием сесть к нему поближе.
Пока мы шли через главный зал, я не мог скрыть своё восхищение. Свет горел тускло, обеспечивая чувственную атмосферу, хоть место и было заполнено практически полностью. Между столиками и диванами путь освещали настенные бра, и пока хостес вела нас между безупречными белыми столиками с улыбающимися и смеющимися гостями, я прильнул и прошептал Башу на ухо:
— Вот теперь это место выглядит многообещающе.
— О, просто подожди. Судя по тому, что я слышал, ради еды здесь можно умереть.
— Хмм, не уверен, что я хочу умирать. Особенно учитывая, что у меня есть планы на тебя, когда мы приедем домой...
— Тогда остановись на la petite mort, маленькой смерти, как французы называют оргазм. Я слышал, что еда тоже может сделать такое с человеком.
— А вот на это я могу согласиться, особенно если ты будешь первым.
Баш облизнул губы, мой член дёрнулся в ответ, и я как никогда в жизни был благодарен за приглушённый свет. В последнюю очередь этим посетителям нужно было, чтобы мой член тыкался им в лица. На ум приходил только один гость, который может сегодня этим насладиться, и он зашёл за угол в...
Ого.
Это определённо было нечто. Лаундж-зона казалась совершенно другим рестораном. В отличие от главного зала, где всё было белым, золотым, со светильниками, эта зона была для влюблённых. Это можно было сказать в ту же секунду, как заходишь внутрь.
Стены покрывали панели из тёмного дерева, блестящие чёрные столики были окружены удобными диванами и низкими кожаными креслами, а в стороне располагались изогнутые угловые столики, достаточно большие для — вы угадали — двоих.
Женщина остановилась у одного столика, где приветливо мерцала свеча.