– Вынужден повторить, – сказал господин Кривс, – что я в этом деле всего лишь посредник…
– Ну точно как мы, – вклинился господин Тюльпан.
По глазам господина Кривса читалось, что он никогда, ни за что не станет точно таким же, как господин Тюльпан, однако сказал он совсем иное:
– Вот именно. Мои клиенты пожелали, чтобы я нашел для них… специалистов. Я нашел вас. Я передал вам конверт с инструкциями. Мы заключили контракт. И, как я понимаю, в рамках этого контракта вы совершили некоторые… приготовления. Я не знаю, что это за приготовления. И я продолжу не знать, что это за приготовления. Мы с вами, как говорится, держимся на расстоянии вытянутой руки. Вы меня понимаете?
– Какой еще, ять, руки? – спросил господин Тюльпан. В присутствии мертвого адвоката он начинал нервничать.
– Мы видимся, лишь когда это необходимо, и не говорим лишнего.
– Ненавижу ятских зомби, – сообщил господин Тюльпан. Тем утром он опробовал на себе что-то, найденное в коробке под умывальником. Если этим чистят трубы, заключил он, значит, это химия. И теперь его толстый кишечник посылал ему странные сигналы.
– Не сомневаюсь, что эти чувства взаимны, – ответил господин Кривс.
– Я понимаю, что вы имеете в виду, – сказал господин Штырь. – Вы имеете в виду, что если что-то пойдет не так, то вы нас ни разу в жизни не видели.
– Кхм, – откашлялся господин Кривс.
– И после смерти тоже, – поправился господин Штырь. – Хорошо. А как насчет денег?
– Как вы и просили, тридцать тысяч долларов на особые расходы будут добавлены к уже оговоренной сумме.
– Драгоценностями. Не наличкой.
– Разумеется. И уж тем более мои клиенты не станут выписывать вам чеков. Все будет доставлено сегодня вечером. И, полагаю, мне стоит упомянуть еще кое о чем. – Сухие пальцы господина Кривса пошелестели сухой бумагой в сухом портфеле, и он вручил господину Штырю папку.
Господин Штырь прочитал, что на ней написано. И быстро перелистнул несколько страниц.
– Можете показать это своей обезьянке, – сказал господин Кривс.
Господин Штырь едва успел перехватить руку господина Тюльпана, прежде чем тот дотянулся до головы зомби. Господин Кривс даже не дрогнул.
– Он о нас все знает, господин Тюльпан!
– И? Я все равно могу оторвать его ятскую пришитую голову!
– Нет, не можете, – сообщил господин Кривс. – Ваш коллега объяснит вам почему.
– Потому что наш друг-законник сделал кучу копий, не так ли, господин Кривс? И, наверное, спрятал их в самых неожиданных местах на случай, если ум… на случай…
– Форс-мажорных обстоятельств, – спокойно закончил господин Кривс. – Все верно. У вас пока что была крайне интересная карьера, господа. Вы еще молоды. Благодаря вашим талантам вы одолели долгий путь за короткое время и заработали изрядную репутацию как мастера своего дела. И хотя, разумеется, я не имею представления о том, какое вам поручено задание, – повторюсь, ни малейшего представления, – я не сомневаюсь, что вы нас всех порадуете.
– Он что, и про работенку в Щеботане знает? – спросил господин Тюльпан.
– Знает, – подтвердил господин Штырь.
– А про того ятского банкира, проволочную сетку и крабов?
– Знает.
– А про щенков и того мальчишку?
– Теперь знает, – сказал господин Штырь. – Он знает почти все. Очень умно. Думаете, что знаете, где собака зарыта, господин Кривс?
– Я с ней даже пообщался, – заверил его господин Кривс. – Однако, судя по всему, вы ни разу не совершали преступлений в Анк-Морпорке, иначе, само собой, я не стал бы с вами разговаривать.
– Это кто, ять, тебе сказал, что мы ни разу не совершали преступлений в Анк-Морпорке? – оскорбленно вопросил господин Тюльпан.
– Как я понимаю, в этом городе вы раньше не бывали.
– И что? Да у нас, ять, целый день был!
– Вас за этим застали? – спросил господин Кривс.
– Нет!
– Значит, преступления вы не совершили. Могу я выразить надежду, что ваши дела в Анк-Морпорке не имеют никакого отношения к преступной деятельности?
– Не извольте беспокоиться, – заверил его господин Штырь.
– Местная городская Стража в некоторых случаях бывает весьма упряма. А различные Гильдии ревностно охраняют свои профессиональные территории.
– Мы с большим уважением относимся к Страже, – сказал господин Штырь. – И к той замечательной работе, которую они делают.
– Да мы, ять, обожаем стражников, – подтвердил господин Тюльпан.
– Если бы их вывешивали на доску почета, мы обязательно остановились бы посмотреть, – продолжил господин Штырь.
– Особенно если бы их вывешивали за шею или за ноги, – заключил господин Тюльпан. – Потому что мы большие ценители прекрасного.