– Это, ять, не клавесин, это, ять, вирджинал, – прорычал господин Тюльпан. – Одна, ять, струна на ноту, а не две! А называют его так, потому что это ятский инструмент для барышень!
– Надо же, а я думал, это просто старое пианино, – удивилось одно из кресел. – Простите, а как он может быть инструментом для барышень, если он…
– Это просто инструмент для барышень, – мягко объяснил господин Штырь. – А господин Тюльпан – не коллекционер произведений искусства, он просто… ценитель. Оплату мы возьмем камнями, как и договорились.
– Как пожелаете. Пожалуйста, пройдите в круг…
– Клавесин, ять, – пробормотал господин Тюльпан.
Новая Контора вошла в круг свечей и предстала перед незримыми взглядами кресел.
И вот что увидели кресла.
Господин Штырь был низеньким и худым, а голова у него, как у настоящего штыря, была немножко великоватой. Его можно было назвать не только крысой, но и хлыщом; он редко выпивал, следил за питанием и считал свое тело храмом, пусть и слегка непропорциональным. Еще он выливал слишком много масла на волосы и расчесывал их на пробор, вышедший из моды лет двадцать назад; черный костюм его был засален, а маленькие глазки постоянно двигались, ничего не упуская из виду.
Глаза господина Тюльпана разглядеть было сложно из-за некоторой опухлости, вызванной, скорее всего, неумеренным энтузиазмом по отношению к веществам в пакетиках3. Те же самые пакетики, видимо, были повинны в том, что тело его покрылось пятнами, а на лбу вздулись вены; впрочем, господин Тюльпан в любом случае был из тех плотных мужчин, на которых вечно грозит лопнуть одежда, и, вопреки своей любви к искусству, производил впечатление борца, завалившего тест на умственную одаренность. Если его тело и было храмом, то одним из тех жутких храмов, где в подвалах люди вытворяют странные вещи с животными; если он и следил за своим питанием, то только чтобы увидеть, как оно корчится.
Некоторые из кресел засомневались – не в том, правильно ли задуманное ими, это было неоспоримо, а в том, правильных ли людей они наняли. Господин Тюльпан, в конце концов, был не из тех, кого хочется увидеть рядом с открытым огнем.
– Когда все будет готово? – спросило одно из кресел. – И как сегодня дела у вашего… протеже?
– Нам кажется, что утро вторника – самое то, – сказал господин Штырь. – К этому времени он будет уже готов – готовее некуда.
– И никаких смертей, – добавило другое кресло. – Это важно.
– Господин Тюльпан будет смирным как агнец, – пообещал господин Штырь.
Невидимые глаза избегали смотреть на господина Тюльпана, который избрал как раз этот момент, чтобы всосать ноздрями огромную дозу «грязи».
– Гм, да, – сказало еще одно кресло. – Его светлости не следует причинять вреда свыше необходимого. Мертвый Витинари будет гораздо опаснее Витинари живого.
– И ни в коем случае не должно возникнуть никаких проблем со Стражей.
– Да, мы знаем про Стражу, – сказал господин Штырь. – Господин Кривс нас просветил.
– Под управлением командующего Ваймса Стража сделалась… весьма эффективной.
– Это не проблема, – заверил господин Штырь.
– И в ней служит вервольф.
В воздух вырвался фонтан белого порошка. Господину Штырю пришлось похлопать коллегу по спине.
– Вервольф, ять? Да вы свихнулись, ять?
– А… почему ваш партнер постоянно говорит «ять», господин Штырь? – спросило одно из кресел.
– Да вы все, ять, из ума выжили! – прорычал Тюльпан.
– Дефект речи, – объяснил Штырь. – Вервольф? Спасибо, что предупредили. Спасибо огромное. Они хуже вампиров, когда берут след. Вы ведь в курсе, да?
– Вас порекомендовали нам как людей находчивых.
– Дорогих и находчивых, – уточнил господин Штырь.
Кресло вздохнуло.
– А другие встречаются редко. Хорошо, хорошо. Господин Кривс обсудит с вами этот вопрос.
– Ага, только у них такая чуйка, что вы не поверите, – продолжал бушевать господин Тюльпан. – А мертвецам, ять, деньги ни к чему.
– Другие сюрпризы будут? – осведомился господин Штырь. – У вас здесь умные стражники и один из них – вервольф. А еще? Может, у них и тролли есть?
– О да. Несколько. И гномы. И зомби.
– В Страже? Да что вы такое у себя в городе устроили?
– Мы в нем ничего не устраивали, – сказало кресло.
– Но нас тревожит направление его развития, – добавило другое.
– Ах да, – сказал господин Штырь. – Точно. Вспомнил. Вы же обеспокоенные граждане.
3
Ваш Мозг Под Наркотиками – зрелище жуткое, спору нет, однако господин Тюльпан был живым подтверждением того, что Ваш Мозг под коктейлем из лошадиных притирок, шербета и толченых мочегонных таблеток страшен ничуть не меньше.