Ответ: При условии, что он не будет ничего от меня скрывать».
Франсуа на секунду прикрыл глаза. Он представил, как Беби, напряженная, с заострившимися чертами лица, четким голосом отвечает на этот вопрос. Адвокат бросил на него быстрый взгляд и продолжал.
Вопрос: С тех пор соглашение всегда выполнялось той и другой стороной?
Ответ: Всегда.
Вопрос: Вы любили мужа?
Ответ: Не знаю.
Вопрос: Иначе говоря, жили вы как жена с мужем или, как явствует из ваших предшествующих показаний, как два товарища?
Ответ: Как жена с мужем.
Еще один, на этот раз более любопытный, взгляд мэтра Бонифаса, сохраняющего полную неподвижность. Мэтр Бонифас явно не может взять в толк, что можно жить вместе как…
Вопрос: Эти позиции не представлялись вам несовместимыми?
Ответ: Я так не считала.
Вопрос: А теперь?
Ответ: Не знаю.
Вопрос: Итак, вы настаиваете, что покушались на жизнь мужа не под влиянием ревности?
Ответ: Да.
— Но это же очевидно!
Мэтр Бонифас, как пораженный громом, воззрился на Франсуа с почти комическим ужасом. Донж не повел бровью, поэтому адвокат, поспешив набить нос табаком, продолжал.
Вопрос: Тогда поставлю вопрос более точно: если побудительный мотив преступления — не ревность, то вправе ли я заключить, что таким мотивом явилась ненависть или любовь?
Ответ: Ненависть.
Вопрос: Но ранее вы показали, что любили мужа. В какой момент любовь сменилась ненавистью?
Ответ: Не могу уточнить.
Вопрос: Несколько лет назад?
Ответ: Не думаю.
Вопрос: Год?
Допрос напомнил Франсуа исповедь в детстве, когда священник выпытывал у него, не согрешил ли он намеренно помышлением, делом или взглядом.
Ответ: Не знаю.
Вопрос: Полгода?
Ответ: Наверно, раньше.
Вопрос: Но мысль устранить мужа возникла у вас лишь после того, как вы похитили яд из лаборатории?
Ответ: У меня еще не было намерения устранить его.
Вопрос: Какую же цель вы преследовали?
Ответ: Не знаю. Так дальше продолжаться не могло. Нужно было выбирать: он или я. У меня не хватило мужества покончить с собой — наверно, из-за Жака. Ребенок нуждается в матери больше, чем в отце.
Вопрос: Итак, вы размышляли, кого же из вас двоих предпочтительней устранить?
Ответ: Да.
Вопрос: Как долго вы размышляли?
Ответ: Несколько месяцев.
Вопрос: Где в это время хранился мышьяк?
Ответ: В моем туалетном столике, в коробочке из-под рисовой пудры.
Вопрос: И каждый раз, когда ваш муж приезжал в Каштановую рощу, вы смотрели на него, ели за одним столом, спали в одной комнате, зная, что со дня на день посягнете на его жизнь?
Ответ: Окончательно это не было еще решено, но я об этом думала.
Вопрос: Значит, ваша обида была очень велика?
Ответ: Я не могла больше жить рядом с ним.
Вопрос: Можете вы подробно изложить свои претензии к нему?
Ответ: Нет.
Вопрос: Он отказывал вам в необходимом? Был груб с вами? Чем-либо попрекал? Бил? Проявлял ревность, подозрительность?
Ответ: Он не замечал меня.
Вопрос: Третьи лица не подстрекали вас избрать путь, которым вы пошли?
Ответ: Нет, никто.
Вопрос: Какие отношения были между вашей матерью и мужем?
Ответ: Нормальные отношения зятя с тещей. Думаю, Франсуа спокойно терпел ее и давал ей деньги.
Вопрос: Всегда без возражений?
Ответ: Почти.
Вопрос: Давали бы вы матери больше денег, если бы сами имели состояние?
Ответ: Возможно.
Вопрос: Значит, вы признаете, что из ненависти покушались на жизнь мужа, но не способны изложить причины этой ненависти?
Ответ: Я слишком страдала.
Вопрос: Американские судьи считают основанием для развода мотив, которого наши законы не признают. Он называется у них «нравственная жестокость». Не обвиняете ли вы мужа в нравственной жестокости?
Ответ: Без ответа.
Вопрос: В воскресенье двадцатого августа вы хладнокровно подготовили его смерть. Спустились из своей спальни с пакетиком, содержащим мышьяк. Знали вы точно, как действует мышьяк?
Ответ: Я знала, что от него умирают.
Вопрос: И вас не страшили последствия, которые этот поступок повлечет для вас?
Ответ: Нет. С этим надо было кончать.
Вопрос: С чем кончать?
Ответ: Не знаю. Было бы слишком долго…
Вопрос: Попытайтесь.
Ответ: Вы не поймете.