Хеннингер был холоден и краток.
— Вы заменяли мистера Бомона, уехавшего в отпуск. Он предупредил вас о том, чтобы на страницах журнала не публиковался материал о фирме «Черил»?
— Да.
Листая номер «Обсервер» с репортажем Дарка, Хеннингер спросил:
— Почему вы в таком случае напечатали этот материал?
— Он все равно появился бы раньше или позже, поскольку это действительно афера.
— Это зависит от угла зрения… Фирма намерена предъявить нам иск на сто тысяч фунтов!
— Уверен, Фасберже не отважится на это!
— Вам предстоит одному ответить за эту публикацию, увидевшую свет вопреки распоряжению начальства.
— Все сказанное здесь правда. У нас есть свидетель Мэри Стенз. Что касается экспериментов доктора Раффа, то, с юридической точки зрения, они наносят только ущерб фирме «Черил».
— Меня мало интересует юридическая сторона дела! Я не выношу бунтовщиков! Вы нарушили мое распоряжение, что может пагубно сказаться на работе всего штата. К тому же вы поставили концерн и меня лично в сложное положение!
Дарка возмутило то, что изрек Хеннингер.
Вскочив с кресла, он сказал:
— Ваш журнал еще никогда не имел такой рекламы. Этот репортаж не оставила без внимания ни одна газета. Готовится запрос в Палате общин. Все это идет только на пользу «Обсервер». Фасберже никогда не обратится в суд. Что касается ваших с ним взаимоотношений, то их легко уладить. Теперь вам предстоит угостить его завтраком…
— Жду вашего заявления об уходе, мистер Дарк, — заявил ледяным голосом Хеннингер.
Покинув кабинет шефа, Дарк зашел к Бренде Мейсон.
— Меня уволили, — сообщил он ей.
Бренда смотрела на него с грустью и сочувствием.
Мэри снова поселилась в «Астории». Ее опять охранял Уиллерби. Казалось, ничего не изменилось. Только воспоминания о Голливуде стали глубоким прошлым.
Фасберже, если верить его словам, не собирался отступать. Теперь он особенно настойчиво добивался благосклонности девушки.
— Я требую от служащих лояльности, — повторял он. — Фирма «Черил» в состоянии выдержать то, что произошло. Самое неприятное в этой истории то, что именно вы явились причиной скандала.
— Я уже не раз говорила вам о том, что не ожидала появления этого репортажа. Неужели вы думаете, что мне приятно, когда меня называют «фальшивой красоткой» или «подопытным кроликом». К тому же это пагубно повлияет на мои взаимоотношения с американским кино и телевидением…
— Вы ошибаетесь! — уверил ее Фасберже. — Американцы обожают сенсации. Их интерес только усилится после того, как стало известно о курсе биохимического лечения. Артистическая карьера вам обеспечена! Это отразилось только на судьбе крема. Торговые фирмы отказываются теперь его приобретать.
Мэри промолчала.
— Вы должны иметь чувство долга! — вещал он, переходя на вкрадчивый тон. — Вы ведь погубили изделие, которое должны были рекламировать!
— Я ведь не раз уже приносила вам свои извинения по этому поводу!
— Я не это подразумевал… Мужчине иногда требуется отвлечься. Вы могли бы помочь мне в этом…
Мэри отшатнулась от него и откровенно заявила:
— Не хочу обижать вас, мистер Фасберже, но вынуждена ответить вам отказом. Моя внешность изменилась, но не мои моральные устои. Мне неприятно вас видеть!
— Я испытываю аналогичное чувство, хоть вы так красивы. Возможно, вскоре вам самой будет противно на себя смотреть!
Не понимая, что он подразумевает в данном случае, Мэри переспросила, о чем именно идет речь.
— Человеку трудно фиксировать те изменения и перемены, которые с ним происходят. Перед отъездом вы были просто прекрасны, но спустя несколько недель уже видна разница…
— Что вы хотите сказать?
Широко улыбнувшись, Фасберже пояснил:
— Вы не виделись с доктором Раффом уже два месяца. Это дало свои результаты.
Мэри подошла к зеркалу и внимательно всмотрелась в свое изображение. Фасберже был прав. Ее кожа уже не казалась такой свежей и упругой. Под глазами появились чуть заметные отеки.
Увидев испуг на лице девушки, Фасберже злорадно изрек:
— Доктору Раффу не понравился интерес к его прошлому. Он уехал из Лондона куда-то за границу. Оно и понятно. Кому понравится очутиться в центре скандала? Он ведь делал все, чтобы покончить со старой историей…
— Его ведь можно найти!
— На это потребуются деньги. Много денег! Полиция в этом нам не поможет. Он не совершил никакого преступления, а услуги частных сыщиков стоят слишком дорого!
— Мистер Фасберже, дайте мне возможность отдохнуть… К тому же мне необходимо все обдумать и взвесить… Сегодня был такой тяжелый день!