Копіи.
Ночью 4 роты японцевъ перешли въ наступленіе, выйдя изъ окоповъ. Посты, поддерживаемые заставами и слѣва пѣшими командами Соловьева и Неклюдова, открыли дружный огонь залпами. Не доходя 800 шаговъ, японцы остановились и отступили.
Капитанъ Романовскій.
7 час. утра.
Поднялся воздушный шаръ.
Мичманъ Вонлярлярскій.
11 час. утра.
Послѣ бури замѣчено, что движеніе усилилось.
Капитанъ Романовскій.
11 час. вечера.
Итакъ, вчера около 12 часовъ ночи, когда Артуръ уснулъ, а на всей оборонительной линіи царилъ покой, — среди чудной звѣздной сентябрьской ночи, въ вышинѣ небосклона что-то зашутмѣло, загудѣло, завыло и съ страшнымъ свистомъ рухнуло въ землю.
Черезъ пять минутъ — опять.
Всѣ пришли въ ужасъ, но никто не могъ понять, что происходитъ? Что значитъ этотъ шумъ, напоминающій шумъ стремительно приближающагося экспресса?
Шумъ послѣ двухъ разъ не повторился.
Бѣдные артурцы тревожно уснули до ранняго утра.
Вѣсть объ упавшихъ въ ночь бомбахъ быстро разнеслась по городу.
Масса любопытныхъ осматривали эти чугунныя глыбы.
Городовые принимали самое живое участіе, они сдерживали чрезмѣрно любознательныхъ, энергично поясняя, что близко подходить нельзя.
Подходитъ къ толпѣ мастеровой — видимо, съ похмелья.
— Что тутъ такое случилось?
Отвѣтили.
— А! Бомба! Когда же она сюда сѣла? Ишь какая коровиша! А?
— Ночью прилетѣла.
— Ночью, значитъ? Ну, этого я не слыхалъ, потому что былъ пьянъ и скандалилъ. А теперь ее и очень хорошо вижу. Это потому, что у меня утромъ полиція слезу прошибла.
— Чего же ты такъ разжалобился? Жаль полиціи стало, прошедшаго дня, что ли? — спрашиваетъ кто-то въ толпѣ.
— Нѣтъ, врешь! Не о днѣ я плакалъ, а о пьяной ночи. Потому что меня сегодня въ полиціи здорово пороли.
Кабы я зналъ, я полицмейстера "папашей" назвалъ бы, и меня бы не стегали. Одинъ сказалъ ему: "палаша", онъ его и освободилъ. А мнѣ и невдомекъ — ну и отодрали.
Утромъ плакалъ съ горя, а теперь пойду напьюсь. Пусть либо до смерти запорютъ, либо снарядъ меня разорветъ. Я это, значитъ, рѣшилъ умереть. Такого сраму не хочу носить. Пойми ты, дурья голова, у меня тамъ, далеко, далеко, пять душъ дѣтей.
Пріѣхалъ сюда для нихъ, все имъ малымъ коплю. Вчера съ тоски, значитъ, о нихъ думая, выпилъ; ну, нашумѣлъ это съ непривычки — я-то вѣдь не пьющій.
Эй, городовой! Иду пить! Потомъ пьянаго поволокешь въ свой застѣнокъ…
Телефонограммы.
21 сентября.
Копіи.
Передъ фортомъ II японскія работы по скату дошли до мертваго пространства.
Ночью охотники 5 роты 15 полка сдѣлали вылазку и принесли 120 мѣшковъ.
Ночью японцы вели окопы по всей линіи, а одна ихъ рота пошла въ обходъ нашихъ окоповъ у желѣзной дороги. Наши открыли по нимъ фланговый огонь. Убито 20, одинъ офицеръ.
Капитанъ Степановъ.
8 часа 20 м. утра.
Японцы по одиночкѣ приближаются и залегаютъ въ траншеяхъ противъ редута I, въ 1800 шаг. отъ Китайской стѣны.
Шт. — капитанъ Булгаковъ.
3 часа дня.
Телефонограммы.
21 сентября.
Копіи.
На западномъ фронтѣ все покойно.
Капитанъ Романовскій.
9 час. 50 м. утра.
22-е сентября. Восточный фронтъ.
Телефонограммы.
22 сентября.
Копіи.
Въ 11 часовъ открылся ружейный огонь по всему восточному фронту. Мѣшали работамъ.
На участкѣ полковника Поклада 4 роты японцевъ перешли въ наступленіе.
Къ правому флангу охотничьей команды японцы подплыли въ лодкахъ. Команда не удержалась, отошла къ слѣдующей сопкѣ.
Капитанъ Степановъ.
3 часа дня.
Около бухты "10 кораблей" шло кавалерійское ученіе. Огонь по форту V и Высокой. Въ дер. Сюйшіинъ японцы ломали фанзы и таскали лѣсъ на Водопроводный редутъ.
6 час. вечера.
Телефонограммы.
22 сентября.
Копіи.
На западномъ фронтѣ безъ перемѣнъ.
Капитанъ Романовскій.
4 час. 50 м. утра.
Телефонограммы.
22 сентября.
Копіи.
Въ концѣ дня на Тигровомъ Хвостѣ пожаръ отъ непріятельскихъ снарядовъ.
Поручикъ Никольскій.
5 час. вечера.