Взбираясь по крутому подъему, комендантъ на минуту осадилъ коня. Кругомъ на много верстъ гудѣла орудійная канонада.
Осадивъ своего Монгола и глядя въ сторону с.-в. фронта, гдѣ сосредоточилась вся сила огня, Смирновъ, указавъ въ сторону противника рукой, сказалъ:
— Знаете, и на войнѣ, въ этой разрушительной силѣ, которую человѣкъ посылаетъ человѣку, рѣшивъ настоять каждый на своемъ — сказывается мощь человѣческаго ума, и, какъ хотите, но въ этомъ много поэзіи — особенной, исключительной, но все-таки поэзіи.
Взобравшись на гору, комендантъ, ознакомившись съ обстановкой боя — началъ отдавать распоряженія.
Послѣ полудня получилось донесеніе, что Угловая пала.
Коменданта это извѣстіе готово было привести въ бѣшенство, но онъ сдержался: кругомъ стояли офицеры. Только по поблѣднѣвшему лицу и недоброй искоркѣ въ глазахъ я угадалъ, что творилось въ душѣ этого сильнаго человѣка.
Въ 5 ч пополудни прибылъ съ докладомъ Кондратенко, тихій, сконфуженный.
Неласково принялъ его Смирновъ. Онъ вспылилъ.
— Вчера минимумъ потерь. Сегодня вы очистили гору.
— Ваше превосходительство, всѣ блиндажи изрыты, удерживать гору значило бы не вести бой, а устраивать бойню своихъ.
— Но позвольте! Зачѣмъ вы мнѣ тамъ погубили четыре поршневыхъ орудія и четыре, четыре шестидюймовыхъ мортиры? Вы вѣдь знаете, какъ я дорожу мортирами. Надо было удерживать Угловую гору хотя жидкою цѣпью до ночи, а ночью возобновить траншеи. Помилуйте! Вѣдь этакимъ поспѣшнымъ отступленіемъ вы меня сразу посадите въ ковшъ.
— Признаться сказать, ваше превосходительство, я не приказывалъ отступать, они сами это сдѣлали. Мнѣ самому мортиръ жаль; хотя я знаю, что двѣ изъ нихъ уже испорчены, но я постараюсь ихъ вернуть обратно.
— Хорошо. Поѣзжайте назадъ, но имѣйте въ виду, что я не могу вамъ дать ничего изъ общаго резерва. Знайте и имѣйте въ виду, что здѣсь у меня на сѣверо-восточномъ фронтѣ назрѣваютъ событія первостепенной важности.
Кондратенко уѣхалъ.
Съ первыми сумерками скрывшейся луны, вся сила орудійнаго огня осаждающаго обрушилась на Панлуншанскій, Водопроводный и Кумирнскій редуты и достигла наивысшаго напряженія.
Тамъ было что-то ужасающее по силѣ разрушенія.
Послѣ 9-ти на Кумирнскій редутъ поведенъ былъ рядъ кровопролитнѣйшихъ атакъ. Всѣ атаки были съ успѣхомъ отбиты.
Склоны устланы трупами.
Съ полуночи начался рядъ атакъ на Водопроводный и Панлуншанскій редуты. Японцы геройски шли впередъ, несмотря на губительнѣйшій огонь. Дошли, началась рукопашная свалка. Подъ давленіемъ много разъ превосходящаго въ силѣ противника наши уступили с.-в. уголъ Водопроводнаго редута.
Генералъ Кондратенко, согласно указанію Смирнова, находясь на западномъ фронтѣ, съ началомъ атакъ переѣхалъ въ штабъ полковника Семенова.
Находясь еще подъ впечатлѣніемъ результата послѣдняго доклада относительно Угловой, Романъ Исидоровичъ, признавая положеніе Водопроводнаго редута критическимъ, не рѣшился самъ донести коменданту, а предложилъ телефонировать Семенову. Послѣдній донесъ объ отчаянномъ положеніи Водопроводнаго редута.
Комендантъ отдалъ слѣдующее распоряженіе:
— Направить къ редуту столько ротъ изъ частнаго резерва, сколько найдете необходимымъ. Взамѣнъ вышлю столько же ротъ изъ общаго резерва съ условіемъ, чтобы для атаки отправлялись роты, хорошо знакомыя съ мѣстностью.
Семеновъ:
— Направляю роты пограничниковъ съ Бутусовымъ во главѣ.
Комендантъ:
— Гаммеръ ведетъ къ вамъ 2 роты моряковъ.
На разсвѣтѣ пограничники подошли къ деревнѣ Палиджуанъ, скрыто пробрались траншеями къ Водопроводному редуту и бросились на "ура" въ ровъ японцевъ. "Ура" было принято капитаномъ Кириленко, удерживавшимъ южную часть редута. Послѣдовала дружная общая атака. Японцы бросились бѣжать, неожиданно смявъ давно залегшіе въ лощинахъ свои резервы. Все это произошло такъ неожиданно, что и резервы начали быстро отступать, нечаянно обнажили себя и, попавъ подъ фланговый огонь форта III и укрѣпленія III, обратились въ паническое бѣгство по направленію Волчьихъ горъ.
На склонахъ осталось свыше 1000 труповъ.
Приблизительно въ это же время шла грозная атака на Панлуншанскій редутъ. Японцы ломились и въ концѣ концовъ сломили упорство нашихъ.
Рота послѣ значительныхъ потерь отошла. Редутъ въ рукахъ японцевъ.
Полковникъ Семеновъ доноситъ коменданту.
Смирновъ отвѣчаетъ:
— Признавая крайнюю серьезность удержанія Панлуншанскаго редута, предлагаю обязать командира роты вернуть во что бы то ни стало редутъ обратно. Если не вернетъ, будетъ преданъ суду. Но въ то же время немедленно направить въ поддержку этой ротѣ цѣлый баталіонъ. При такихъ силахъ успѣхъ контръ-атаки обезпеченъ. Взамѣнъ такого расхода частнаго резерва, высылаю изъ общаго резерва двѣ роты моряковъ.