– Коскела, – ответил Старшой.
– Полностью, пожалуйста, – сказал мужчина, по-прежнему глядя в свои записи.
– Генри Коскела, – нетерпеливо ответил Старшой. – Послушайте, надо скорее достать лодку и фонари…
Человек в пальто жестом прервал Старшого. И только после этого медленно поднял глаза. Взгляд его ничего не выражал.
– Генри Коскела, вы задержаны, – сообщил он.
Старшой обомлел. Не успел он и слова сказать, а констебли уже затолкали его на заднее сиденье автомобиля. Я шагнула вперед, чтобы тоже сесть в машину. Человек в пальто преградил мне путь.
– Никаких животных в моем автомобиле, – тихо сказал он. – Пшла отсюда!
Он уселся на пассажирское место, мотор завелся. Машина с рывком тронулась и быстро укатилась куда-то в сторону Праса-ду-Комерсиу. А передо мной лишь мелькнуло перепуганное лицо Старшого.
На пристани тем временем столпилась куча народу. Все были взбудоражены. Я не знала, куда мне податься, и в замешательстве так и стояла на месте, пока не заметила, что люди злобно поглядывают на меня. Какие-то увальни, с виду не вполне трезвые, начали окружать меня.
– Давайте поймаем эту обезьяну! – возбужденно говорили они.
Всего в нескольких метрах стоял пожилой полицейский со строгим лицом.
– А ну разойдись! – крикнул он. – На сегодня довольно беспорядков. Не трогайте животное, пусть себе бежит!
И я побежала, не оборачиваясь. Мне вслед полетела бутылка и разбилась совсем рядом, чуть впереди меня. Полицейский снова что-то крикнул. Только пробежав метров пятьдесят, я осмелилась обернуться. Кто-то тряс кулаками, но погони не было.
Вскоре, добравшись до Алфамы, я слезла по шаткому железному трапу к воде. Здесь, покачиваясь на волнах, стояла наша шлюпка. Я быстро отвязала ее и завела как можно глубже под пристань.
Сердце бешено колотилось, страх не давал сосредоточиться. Но я знала, что здесь мне, скорее всего, ничего не грозит. По крайней мере до утра.
Глава 7
Обезьяна убийцы
Я пролежала в лодке две ночи и два дня.
Сперва я боялась, что рассвирепевшие люди с пристани найдут меня. Я лежала, прислушиваясь, готовая в любую секунду отвязать веревку и вытолкнуть лодку на открытую воду. Река была моим путем к отступлению. Но если я покину наше старое место стоянки, как Старшой найдет меня, когда полиция его отпустит?
Должно быть, поздней ночью я в конце концов уснула от изнеможения. Меня разбудил холод, и я укрылась парусом, спасаясь от промозглого рассветного тумана, поднимавшегося с реки.
Наступивший день был, пожалуй, самым длинным днем в моей жизни. Воды Тежу, шелестя, бежали мимо, солнце еле-еле ползло по небу. Я все время ждала, что услышу голос Старшого или увижу его лицо – увижу, как он смотрит на меня, перегнувшись через край причала. Почему он не идет? Ведь полицейские наверняка отпустили его, как только разобрались, что произошедшее с Морру – несчастный случай.
Когда снова спустилась тьма, я от волнения не могла найти себе места. Где Старшой? Неужели полиция до сих пор не отпустила его? Почему? Человек в суконном пальто здорово напугал меня. Что он сделал со Старшим?
От холода и страха я всю ночь не сомкнула глаз. Я сильно устала, но тем быстрее крутились в моей голове ужасные мысли. Все напоминало страшный сон. «Хадсон Квин» утонула, Старшой исчез. Я же понятия не имела, что мне теперь делать.
С солнцем пришло тепло, и я наконец уснула. На этот раз я, должно быть, проспала довольно долго, потому что, когда проснулась, солнце уже поднялось высоко. Волнение и страх снова всадили в меня свои когти. В довершение всего живот сводило от голода.
Когда начало смеркаться, я поняла, что еще одну ночь я не продержусь. Я должна как-то остановить этот бешеный поток мыслей. А еще нужно поесть.
На ум мне пришло только одно место. «Пеликану». Сеньор Баптишта накормит меня. И наверняка удивится, что я пришла одна. Он поможет мне найти Старшого.
Стемнело. Под покровом темноты я вылезла на причал и нырнула в переулки Алфамы. Опустив фуражку пониже на глаза, я продвигалась вперед, избегая света фонарей. Но когда я переходила через трамвайные пути в том месте, где Руа-даз-Эшколаш-Жерайш делает поворот, меня все же заметили. На улице возле табачной лавки играли в карты какие-то мужики. Один из них увидел меня и закричал:
– Смотрите! Та самая обезьяна! Обезьяна убийцы!
Люди вокруг начали озираться. Кто-то показывал на меня пальцем. Я прибавила шагу, стараясь не оглядываться. Я свернула на Руа-ду-Салвадор и уже видела вывеску над «Пеликану». Оставалось совсем немного. За спиной я слышала громкие голоса. Из окон и приоткрытых дверей высовывались любопытные лица. Передо мной несколько человек обернулись.