В соответствии с директивой Центрального комитета ВКП(б) и Совета Народных Комиссаров СССР от 29 июня 1941 года, приказом НКВД СССР от 7 июля 1941 года к борьбе с враждебными формированиями и диверсионными группами противника были привлечены местные органы НКВД и милиция.
Известно, успех работы органов внутренних дел в значительной мере зависит от количества привлеченных местных жителей, сил общественности. В предвоенные годы во всех населенных пунктах создавались и активно помогали милиции и местным органам НКВД бригады содействия, а также группы по поддержанию общественного порядка [14]. Но вследствие массовой мобилизации граждан в ряды вооруженных сил, на строительство объектов оборонного значения и на производство продукции военного времени, а также большой миграции населения в прифронтовых районах, бригады содействия распались, органы НКВД и милиции утратили хорошо налаженные связи с активом местного населения, а вместе с тем возможность оперативно реагировать на враждебные и преступные проявления. Изменились и задачи милиции.
В результате быстрого перемещения фронтов в глубь СССР националистические формирования, бандитствующие группы вскоре остались далеко позади, диверсанты не успевали прибывать на место назначения, нередко выбрасывались на самолетах в расположение своих войск. Наиболее опасное развитие событий в тылу фронтов переместилось в ином направлении, но тоже требовало принятия не менее решительных мер. Фронтовые коммуникации оказались забитыми массами уходивших в тыл страны эвакуированных граждан с большой прослойкой враждебного и преступного элемента. Прифронтовые коммуникации перестали быть путями не только для совершения маневров войск, но и для обеспечения фронта продовольствием, боеприпасами, горюче-смазочными материалам и всеми другими видами снабжения, без которых действующая армия существовать не могла.
Регулированием движения на прифронтовых дорогах должны были заниматься дорожные войска Красной Армии, ведавшие дорожно-эксплуатационной и дорожно-комендантской службой [15]. Но они оказались неспособными справиться с громадным объемом работы. Войска НКВД по охране тыла едва ли не в полном составе были привлечены к выполнению задач по наведению порядка в прифронтовой полосе. При этом большое значение имело поддержание общественного порядка в крупных городах и других населенных пунктах, на железнодорожных станциях, в речных портах, в пунктах погрузки и выгрузки воинских грузов, оказавшихся на путях следования уходящих в тыл страны отступающих войск и гражданских лиц. Для выполнения задачи был задействован личный состав частей войск НКВД, расположенных или оказавшихся в данной местности, сотрудники местных органов НКВД и милиции, бригады содействия. В Москве и пригородах поддержанием общественного порядка и государственной безопасности занимался личный состав Отдельной мотострелковой дивизии особого назначения (ОМСДОН), 15‑й, 16‑й, 36‑й дивизии войск НКВД. В октябре 1941 г. для усиления гарнизона Москвы была создана ОМСДОН-2. В Ленинграде задачу выполняли 13‑й мотострелковый, 225‑й конвойный полки НКВД, в Туле 115‑й и 156‑й полки внутренних войск [15-1].
Неблагоприятное развитие событий, большие потери на фронте требовали пополнений. Значительная часть пограничных войск и все части войск НКВД оперативного назначения были привлечены решением Военных советов фронтов к ведению боевых действий. Большая часть частей войск НКВД в полосе действий Южного и Юго-Западного фронтов не выводилась потом из боя в течение 6–7 месяцев.
Отток сил и средств милиции, местных отделов НКВД для поддержания общественного порядка в населенных пунктах и регулирования движениями потоков на фронтовых коммуникациях немедленно сказался на состоянии оперативной обстановки в малых населенных пунктах и прилегающих местностях. Как и в первые дни войны, в западных районах страны появились случаи мародерства, грабежей средь бела дня небольшими группами, воровства, стали повсеместно возникать бандгруппы. Для эффективного пресечения и быстрого раскрытия преступлений у местных органов милиции и НКВД попросту не хватало сил. Ушли на фронт добровольческие рабочие отряды, распались бригады содействия. Имели место случаи, когда местные жители приходили к пограничникам службы войскового заграждения и сообщали о лицах, совершивших враждебные и преступные деяния. Но тяжелая военная обстановка, приближение фронта не могли не сказаться на психологическом настрое жителей деревень и сел прифронтовых районов. Определенная часть граждан начала прислушиваться к шепоту вражеской агентуры, ее пособников о непобедимости и скором приходе немецко-фашистских освободителей от большевистского рабства, обещаниям хорошей жизни после победы. И хотя пропаганда немецкого «рая» не соответствовала сведениям, идущим из оккупированных врагом территорий, отдельные люди надеялись. В соответствии с этой верой можно было грабить склады и железнодорожные вагоны с военным и народнохозяйственным имуществом, срывать мероприятия, проводимые местными органами советской власти, военным командованием. Имели место случаи, когда в прифронтовых городах агитаторы профашистского толка открыто проводили антисоветские митинги, на которых призывали население противодействовать мероприятиям местных органов власти, запасаться продовольствием [16]. Оперативная обстановка в тылу отступающих фронтов, особенно в районах Подмосковья, оставалась кране напряженной. В этой связи вокруг столицы была организована усиленная служба войскового заграждения силами пограничных и других войск НКВД с задачей не допустить проникновения на территорию Москвы враждебного и преступного элемента, диверсионных групп противника, наводнения столицы идущими в тыл страны массами граждан, отступающими частями и подразделениями Красной Армии.