Спуск в прирейнскую долину носил отчетливую печать недавнего немецкого господства: на дорогах желтели немецкие знаки, с вывесок придорожных ресторанчиков глядели немецкие имена, на стенах и заборах горных городков серели обрывки немецких приказов.
Долина между Вогезами и Рейном поражала тишиной, миром и спокойствием. Крестьяне трудились на полях, копались в садах и огородах. Женщины и девушки посматривали на чужеземные машины с интересом, готовые улыбнуться. Но американцы, наученные горьким опытом Арденн, мрачно смотрели вперед, упрямо игнорируя заискивающие улыбки.
У самого въезда в Саверн, где находился штаб 7-й американской армии, красовалась огромная доска с предупреждением, чтобы офицеры и солдаты союзных армий не появлялись на улицах города без оружия. Вторая доска запрещала им вести разговоры военного или политического содержания на улицах или в немецких домах, где офицеры были расквартированы. Третья доска призывала быть за надежной стеной до наступления сумерек. Последнее звучало даже угрожающе. Но наши опасения оказались напрасными: немцы вели себя смирно. Органы безопасности союзников еще не отметили ни одного террористического случая.
В штабе корпуса молодой разведчик, толковый и серьезный, прекрасно говоривший не только по-французски, но и по-немецки, объяснил обстановку на фронте. По его словам, подтвержденным картой, на участке корпуса протяжением более 30 километров немцы имели всего лишь 9 тысяч человек. Танковые части были сняты и посланы на Восточный фронт. Немцы отступили за Рейн, чтобы, прикрывшись этим широким водным барьером, освободить для Восточного фронта возможно большие силы.
В соседней комнате, увешанной картами, полковник штаба армии почти слово в слово повторил сообщение разведчика о том, что немцы отводят свои войска с Западного фронта. Воздушная разведка обнаружила десятки эшелонов, поспешно уходящих на восток. По некоторым дорогам эшелоны двигались в одну и ту же сторону по обеим колеям. Один из американских корреспондентов спросил, что теперь союзники намерены делать. Его английский коллега быстро ответил:
— Получить отпуск и отправиться в Вогезы на отдых.
Все рассмеялись, полковник засмеялся тоже. Он тут же рассказал, что одна из американских дивизий, помогавшая французам ликвидировать «кольмарский мешок», переводится на северный фланг армейского фронта. Французы, видите ли, хотят превратить весь живописный и почти незатронутый район Кольмара в зону отдыха армии. Тот же англичанин, под общий смех собравшихся, бросил:
— Я не виню их. Лучше отдыхать с комфортом, чем отдыхать, как мы, без комфорта.
На другой день корреспонденты совершили большую поездку вдоль фронта 7-й армии. Фронт молчал. В синих лесах по ту сторону Рейна и Саара, подернутых мутной пеленой, поднимался дым: горели, видимо, склады, подожженные уходящим противником. По эту сторону рек по рокадным дорогам катились американские обозы.
Союзники запасались снарядами, провиантом, подтягивали танки. Однако они не решались использовать свое огромное превосходство, чтобы ударить по немцам. Союзное командование, казалось, ожидало исхода великого сражения на Восточном фронте. Оно хорошо знало, что после этого сражения германская армия не досчитается многих своих отборных дивизий. Весеннее наступление союзников, о котором говорили офицеры, обещало быть легким.
Поздно ночью мы добрались до маленького люксембургского городка Эш. Только тут мы обнаружили» что нам удалось проскользнуть незамеченными под самым носом у немцев, еще сидевших в фортах Меца. Мы поверили официальному сообщению о взятии Меца американскими войсками и поэтому даже не спросили в штабе 7-й армии, свободна ли избранная нами дорога. Оказалось, что дорога находилась под немецким огнем. Либо немцы зевали, либо просто решили не тратить снарядов, но мы благополучно пробрались меж фортов, занятых противником.
В штабе 3-й армии, в Люксембурге, нас встретили тепло и приветливо. Генерал Паттон, принимавший в тот день корреспондентов, сделал несколько восторженных комплиментов по адресу Советской Армии, заметив, что верховное руководство советских вооруженных сил умело организует быстрое движение крупных войсковых масс и умно использует большие танковые соединения. Когда Паттон пошутил, что он ожидал нас с востока, а не с юга, корреспонденты и офицеры начали сыпать анекдотами на эту тему.