Любые предложения выдвигаются для получения ответа противоположной стороны. Соответственно при их подготовке полезно оценить готовность партнера по переговорам с ними согласиться. Если есть предположение, что согласие сразу не возникнет и появятся разные вопросы, то есть обычная практика предварительной рассылки проекта Договора для предварительного согласования отдельных пунктов. Заниматься этим во время как бы «окончательных» переговоров с полномочиями подписать окончательную редакцию итогового документа рискованно. Реально это может привести такие переговоры к провалу. А чтобы понять, к чему реально шло дело на переговорах августа 1939 г., полезно кратенько перечислить, чем на них занимались.
1-й день (12 августа). Выясняется наличие полномочий. Потом идет дискуссия, с чего начать. Ворошилов предлагает сначала огласить военные планы Англии и Франции. Глава английской миссии Дракс (отставной адмирал, бывший комендант Портсмутской крепости, носивший почетное, но чисто официальное звание адъютанта короля по морским делам) просит сначала огласить советский. Ворошилов настоял на том, чтобы сначала были заслушаны планы Англии и Франции.
2-й день (13 августа). Генерал Думенк в общих чертах излагает «общую картину французской обороны». Затем генерал Хейвуд кратко сообщил военную ситуацию в Британии. После этого Думенк ответил на вопрос советской стороны по координации военных действий с Польшей. В заключение Ворошилов поинтересовался, «как данные миссии или Генеральные штабы Франции и Англии представляют себе участие Советского Союза в войне против агрессора, если он нападет на Францию и Англию или если агрессор нападет на Польшу или Румынию или на Польшу и Румынию вместе, а также если агрессор нападет на Турцию». (Так как СССР не имеет общей границы с агрессором и его участие в войне возможно только на территории соседних государств.) Генерал Думенк заявил, что ответит завтра. Кроме того, в этот день он выдвинул «Три принципа» в виде как бы проекта общей декларации совещания («Установление прочного фронта, действия всеми своими силами, конкретные операции зависят от обстановки»).
3-й день (14 августа). Ворошилов напоминает вопрос. Генерал Думенк отвечает, что проблемы как бы не существует. Воевать каждая страна должна всеми своими силами на своем фронте. По поводу войны в Польше, Румынии или Турции он замечает, что в случае необходимости войска Англии, Франции и СССР могут прийти им на помощь. Ворошилов возражает: а если эти страны не попросят помощи? И после небольшого обмена мнениями предлагает дополнение к своему вопросу. Он просит объяснить, предполагают ли Генштабы Англии и Франции, что советские войска будут пропущены на польскую и румынскую территории. Дракс и Думенк долго беседуют друг с другом. Затем состоялась длительная дискуссия, в которой выяснилось, что проблема пропуска советских войск через Польшу (Виленский коридор, Галиция) и Румынию для советской миссии является «кардинальной». И советская сторона хотела бы получить на нее заверенный правительствами Англии и Франции конкретный ответ. Со стороны французов и англичан появилось заявление, что если для СССР эта проблема так важна, то он сам мог бы ее решить, обратившись напрямую к Польше и Румынии.
Однако если «г-н маршал особенно настаивает на своем требовании», то делегации Англии и Франции могли бы послать запрос в Лондон и Париж, чтобы те выяснили ситуацию у Польши и Румынии.
«Г-н маршал» ответил, что настаивает. И выдвинул развернутое объяснение из 5 пунктов. В котором излагалась логика советского требования. Дело в том, что у СССР нет военного договора с Польшей и Румынией, а у Англии и Франции есть. И если СССР заключает договор с Англией и Францией, то вопрос «о пропуске советских вооруженных сил через территорию Польши и Румынии, а также и о действиях советских войск на территории этих государств против агрессора должен быть разрешен английским и французским правительствами совместно с правительствами Польши и Румынии».
И следом советская военная миссия выразила сожаление, что предварительного решения по этой проблеме не оказалось. В связи с чем советская сторона «считает, что без положительного разрешения этого вопроса все начатое предприятие о заключении военной конвенции между Англией, Францией и СССР, по ее мнению, заранее обречено на неуспех». И намекнуло, что договор может быть не подписан. И попросило ускорить получение от правительств Англии и Франции ответа на этот вопрос. А пока ждем, согласилось представить советский конкретный военный план.
4-й день (15 августа). Адмирал Дракс заявил, что запросы в Лондон и Париж посланы. Ворошилов предложил Шапошникову изложить советский план. Шапошников сначала приводит краткие сведения о структуре Красной Армии, а затем излагает три варианта возможных действий. После чего наблюдались «общие оживленные переговоры всех членов английской и французской военных миссий)». Адмирал Дракс сказал, что у них будут вопросы, но обсудить их предложил завтра. А в заключение заседания были заслушаны планы военно-морских операций Англии и Франции.
5-й день (16 августа). Сначала заслушаны доклады планов ВВС Англии и Франции. Затем Ворошилов высказал мнение о «принципах» генерала Думенка — что они слишком «абстрактны, никого ни к чему не обязывают». И добавил: «Мы же собрались здесь не для принятия общей декларации, а для выработки конкретной военной конвенции, которая должна определить количество дивизий, артиллерийских орудий, танков, самолетов, морских эскадр и пр., совместно участвующих в деле обороны договаривающихся стран».
На предложение Думенка, не теряя времени, «уточнить эти цифры в виде предварительного проекта параграфов (статей) конвенции», Ворошилов ответил, что пока не будет получен ответ на известный вопрос (по Польше и Румынии), «всякая предварительная работа является до известной степени бесполезной». В связи с чем возник другой вопрос: а что же делать дальше? Ворошилов высказал идею, что заседания придется прервать до получения ответа.
6-й день (17 августа). С большим сообщением выступил начальник ВВС РККА Локтионов. Затем Ворошилов ответил на различные вопросы и предложил определиться на будущее. Если ответов из Лондона и Парижа не будет, то придется сделать длительный перерыв. Дракс заметил, что у них есть еще ряд вопросов и они хотели бы обсудить их на еще одном заседании, дата которого была согласована на 21 августа.
7-й (последний) день (21 августа). Дракс сообщил о получении своих полномочий и предложил отложить заседание на 3–4 дня. Затем он попросил Ворошилова высказать мнение о дальнейшей работе. Ворошилов предложил сделать перерыв совещания не на 3–4 дня, а на более длительный срок до получения ответов из Лондона и Парижа. И заметил, что если ответы будут отрицательные, то он вообще не видит смысла в дальнейших переговорах. Дракс попросил перерыв. После него он попытался взвалить вину за трудности на советскую сторону. В ответ на это маршал Ворошилов сделал длинное заявление, в котором повторил необходимость решения вопроса пропуска советских войск через Польшу и Румынию. И перенес ответственность за срыв переговоров на французскую и английскую стороны. И на этом так долго готовившиеся и «пропиаренные» в мировых средствах СМИ переговоры закончились без какого-либо соглашения. А советская сторона возложила вину на правительства Англии и Франции. С одной стороны, все вроде бы логично.