В 1931 г. на строительстве Челябинского тракторного завода побывал американский журналист Г.Р. Кникербокер. Он писал в книге «Угроза красной торговли», посвященной первому пятилетнему плану: «Стоя посредине быстро растущих к небу стен самой большой тракторной фабрики мира, невольно вспоминаешь фразу из «Известий», официального органа советского правительства, о том, что «производства танков и тракторов имеют между собой очень много общего.
Даже артиллерию, пулеметы и пушки можно успешно производить на гражданских промышленных предприятиях». [...] По твердому убеждению большевистских пессимистов строящаяся сейчас тракторная фабрика в Челябинске может почти моментально быть переориентирована на военные цели для отражения ожидаемого нападения капиталистического мира. Планируемый выпуск 50 000 штук десятитонных 60-сильных гусеничных тракторов в год, очень сильно напоминающих танки, означает, что речь идет о производстве одного из типов танков»[479].
Несомненно, что, опираясь именно на программу строительства тракторных заводов, запроектированных Каном, М.Н. Тухачевский, назначенный в 1931 г. руководителем Управления вооружений Красной Армии, планировал довести количество стоящих на вооружении в РККА танков до 40 тыс. штук к концу 1932 г.[480]. А в ноябре 1930 г. полагал, что «танки, идущие обычно во 2-м и 3-м эшелонах, могут быть несколько меньшей быстроходности и большего габарита... А это значит, что такой танк может являться бронированным трактором.»[481].
Реализация подобных программ предполагала резкое снижение уровня жизни населения СССР и преимущественное использование принудительного труда, о чем Кан не мог не знать.
В 1931 г. сотрудник фирмы Кана инженер Уильям X. Брасс по возвращении в США поделился своими впечатлениями от работы в СССР с журналистом детройтской газеты. Он рассказал о черном рынке, о невозможности покинуть страну, о дикой судебной системе, о тайной полиции и жилищной проблеме. И о том, чего больше всего боялись в США, — о превращении гражданской промышленности в военную. Еще серьезнее было предположение Брасса о том, что контракт Кана с СССР включал пункт о содействии распространению коммунизма в США. Альберт Кан немедленно выступил с опровержением в прессе, но сомнений по поводу деятельности своей фирмы в СССР развеять не смог[482].
* * *
Конструкции для Сталинградского тракторного завода были изготовлены в США, перевезены в СССР и смонтированы в течение шести месяцев. Следующим заказом стал проект гигантского Челябинского тракторного завода. В феврале 1930 г. был подписан договор с фирмой «Каной», которая становилась главным консультантом советского правительства по промышленному строительству. Кану был предложен пакет заказов на строительство промышленных предприятий стоимостью в два миллиарда долларов. Это сумма, эквивалентная приблизительно 220 миллиардам долларов в 2004 г.
Все следующие проекты разрабатывались филиалом фирмы Кана в Москве под руководством брата Альберта Кана Морица Кана. Этот филиал существовал до 1932 г. и носил русское название «Госпроектстрой». В нем работали 25 американских инженеров и около 2,5 тыс. советских сотрудников[483]. В то время это было самое большое архитектурное бюро мира. Через «Госпроектстрой» прошло в общей сложности около 4 тыс. советских архитекторов, инженеров и техников[484].
В российской научно-исторической литературе упоминания о «Госпроектстрое» и его деятельности практически отсутствуют. Как, впрочем, и любая информация о том, как, кем и когда осуществлялось проектирование объектов первой пятилетки.
Скорее всего, что фирма Кана разрабатывала не только сами промышленные предприятия, но и соответствующую инфраструктуру. Известно, что вместе с проектом Сталинградского тракторного завода поставлялись и проекты домов для рабочих[485]. По крайней мере, в самом начале. Потом это было сочтено излишним.
Опубликовано крайне интересное письмо Менжинского Сталину от 14 февраля 1931 г. : «Строительство Челябтракторостроя находится сейчас в следующем состоянии: ведется широкое жилищное строительство, совершенно неувязанное со сроками вступления завода в эксплуатацию, в то время как для строительства промышленных цехов произведены только подготовительные работы, и ни один цех в течение года готов не будет.
Кроме произведенных арестов, из аппарата Управления строительством вычищено 40 чел. и приняты меры к удалению со строительства остального негодного элемента. Полностью же разработанного проекта Челябтракторостроя не имеется»[486].
480
Докладная записка М. Тухачевского на имя К. Ворошилова от 2 ноября 1931 г., Минаков СТ., Советская военная элита в политической борьбе 20-30-х годов/Кадровая политика 2003. №1.
481
Письмо М. Тухачевского Сталину от 19 июня 1930 г., Минаков СТ. Советская военная элита в политической борьбе 20–30-х годов/Кадровая политика. 2003. №1.
483
«Через 15 месяцев после подписания договора в мае 1931 г. Мориц Кан так описывал размеры московского бюро: «Госпроектстрой» существует всего только год. Раньше наше бюро в Детройте, насчитывающее в обычное время от 400 до 500 архитекторов, инженеров и чертежников, считалось самым большим в мире. «Госпроект» сейчас насчитывает около 600 сотрудников в московском бюро, не считая студентов, еще 150 будут вскоре приняты. В бюро в Ленинграде – 300 сотрудников, в Харькове – 100». Anatole Senkevitch, «Albert Kahn in Russland», Bauwelt 1995, Heft 48, С 2814-2815.