Война между Германией и СССР была порождена борьбой за господство в Европе, ускорили же ее столкновения советских и германских интересов по конкретным политическим вопросам. С ноября 1940 г. советско-германские отношения вступили в новую фазу — фазу непосредственной подготовки к войне. Своеобразной «лакмусовой бумажкой» действительных намерений Германии стала для советского руководства ситуация, сложившаяся вокруг Болгарии в ноябре 1940 — марте 1941 г. Несмотря на прямые заявления Москвы о советских интересах, Германия игнорировала их, добившись присоединения Болгарии к Тройственному пакту. Видимо, это наглядно показало советскому руководству, что его интересы в Европе не признаются Берлином, и подготовка войны с Германией вступила в заключительную стадию.
Введенные в последние годы в научный оборот советские дипломатические и военные документы 1939—1941 гг. показывают, что никакие внешнеполитические зигзаги не мешали советскому руководству рассматривать Германию в качестве вероятного противника и тщательно готовиться к войне. С возникновением советско-германской границы в октябре 1939 г. Генеральный штаб Красной Армии начал разработку плана на случай войны с Германией[44]. Особую интенсивность этот процесс приобрел со второй половины марта 1940 г., и в 1940—1941 гг. было разработано пять вариантов плана оперативного использования Красной Армии в случае войны. Это, конечно, не исключает наличия и других рабочих вариантов, которые все еще не доступны для исследователей, что затрудняет анализ хода выработки этих документов.
Вместе с тем не следует забывать, что опубликованные документы хотя и играли важную роль в советском военном планировании, но не исчерпывали его. Во-первых, к этим документам имелся ряд приложений графического и текстуального характера, детализировавших их содержание. Во-вторых, кроме того, имелись записка о порядке стратегического развертывания вооруженных сил (задачи фронтов и флотов) с приложением карты и сводной таблицы распределения войсковых соединений, авиации и частей РГК по фронтам и армиям; план стратегических перевозок для сосредоточения вооруженных сил на ТВД; планы прикрытия стратегического развертывания; план устройства тыла и материального обеспечения действующей армии; планы по связи, военным сообщениям, ПВО и другие документы. Комплексное исследование всех этих материалов все еще остается, к сожалению, неосуществимым. Пока же мы вынуждены ограничиться рассмотрением доступных текстов четырех докладных записок на имя И.В. Сталина и В.М. Молотова, содержащих основные идеи военных планов[45].
Прежде чем переходить к анализу этих документов, следует хотя бы кратко остановиться на хронологии процесса их разработки. Документ под условным названием «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940 — 1941 гг.» начал разрабатываться после установления советско-германской границы согласно договору от 28 сентября 1939 г. Первый вариант плана был подготовлен к концу июля 1940 г. Относительно судьбы этого документа в литературе имеется две дополняющие друг друга версии. Одни авторы считают, что изменение западных границ СССР в августе 1940 г. и формирование новых соединений Красной Армии потребовало существенной доработки документа. По мнению же других, этот план был доложен наркому обороны маршалу С.К. Тимошенко, который не одобрил его, поскольку считал, что в нем излишнее значение придается группировке противника, расположенной севернее Варшавы и в Восточной Пруссии, и настаивал на более тщательной проработке варианта, когда основные силы противника развернулись бы южнее Варшавы[46].
Как бы то ни было, к 18 сентября был подготовлен новый вариант плана, который учитывал возможность использования главных сил Красной Армии в зависимости от обстановки на Северо-Западном или Юго-Западном направлениях. Именно эти варианты развертывания советских войск именуются в историографии соответственно «северным» и «южным». Подобная особенность планирования была своеобразной традицией советского Генштаба, поскольку в 1921 — гг. Западный театр военных действий (ТВД) разделялся почти точно посередине рекой Припять. С сентября 1939 г. эта река полностью протекала по территории СССР, но по привычке именно эта линия, экстраполированная далее на запад, делила ТВД на два основных направления. 5 октября г. этот вариант плана был доложен Сталину и Молотову. В ходе обсуждения Генштабу было поручено доработать план с учетом развертывания еще более сильной главной группировки в составе Юго-Западного фронта. В результате было предусмотрено увеличить численность войск Юго-Западного фронта на 31,25% по дивизиям, на 300% по танковым бригадам и на 59% по авиаполкам[47].
14 октября доработанный «южный» вариант плана был утвержден в качестве основного, но при этом было решено переработать и «северный» вариант. Разработку обоих вариантов на местах планировалось закончить к 1 мая 1941 г. Тем самым советские вооруженные силы получили действующий документ, на основе которого велось более детальное военное планирование. В Генеральный штаб вызывались командующие войсками, члены военных советов и начальники штабов военных округов для разработки оперативных документов, которые сразу же утверждались наркомом обороны. Кроме этого документа советскому руководству докладывались планы боевых действий против Финляндии, Румынии и Турции, что, по мнению их разработчиков, придавало всему оперативному плану необходимую полноту и гибкость, давало возможность действовать в зависимости от конкретной военно-политической обстановки[48]. К сожалению, большинство этих документов все еще засекречены и вряд ли историки в скором времени смогут исследовать их.
Однако разработка военных планов на этом не завершилась. Военное руководство стремилось всесторонне оценить оба варианта действий Красной Армии, заложенных в оперативный план. Для отработки «северного» и «южного» вариантов 2—6 и 8—11 января 1941 г. в Генштабе проводились две оперативно-стратегических игры. В первой игре разыгрывались наступательные действия Красной Армии на Северо-Западном направлении (Восточная Пруссия), а во второй — на Юго-Западном (Южная Польша, Венгрия и Румыния). Оборонительные операции начального периода войны на играх вообще не проигрывались, для сохранения в тайне основного замысла плана в заданиях сторон просто отмечалось, что «синие» напали, но их отбросили к границе, а на Юго-Западном направлении даже к линии Вислы и Дунайца на территории Польши и с этих рубежей уже шла игра. На территории Восточной Пруссии наступление «красных» захлебнулось, а на Юго-Западе они добились значительных успехов, что и привело к отказу от «северного» варианта действий Красной Армии. Тем самым главным направлением советского наступления была определена Южная Польша[49].
Переработку документов оперативного плана с учетом опыта январских игр возглавил новый начальник Генштаба генерал армии Г.К. Жуков. Согласно «Плану разработки оперативных планов» требовалось уточнить документы по «южному» варианту к 22 марта, а по «северному» варианту — к 8 марта 1941 г. К сожалению, не ясно, была ли выполнена эта задача, ибо подготовленный к 11 марта 1941 г. новый вариант плана окончательно закрепил отказ от «северного» варианта и переориентировал основные усилия войск на Юго-Западное направление[50]. Судьба этого варианта плана вызывает в литературе разногласия, поскольку некоторые авторы считают, что «уточненному в марте 1941 года плану не был дан ход»[51]. Однако при отсутствии доступа к другим документам военного планирования и без анализа все еще секретных военных планов округов решение этого вопроса невозможно.
47
Военно-исторический журнал. 1991. №12. С.17–20; Военно-исторический журнал. 1992. №1. С.7–29; Военно-исторический журнал. 1992. №2. С.18–22; Новая и новейшая история. 1993. №3. С.40–45; 1941 год. Документы. Кн.1. С.181-193, 236-253, 741-746, Кн.2. С.215-220. 1941 год – уроки и выводы. М., 1992. С.51–52; Горьков Ю.А. Кремль. Ставка. Генштаб. Тверь, 1995. С.56–57;
48
Михалев С.Н. Военная стратегия: Подготовка и ведение войн Нового и Новейшего времени. М., 2003. С.309-310. 1941 год. Документы. Кн.1. С.288-290. 1941 год – уроки и выводы. С.56.
49
Захаров М.В. Указ. соч. С.239–250; Бобылев П.Н. Репетиция катастрофы // Военно-исторический журнал. 1993. №7. С.14–23; №8. С.28–35; Русский архив: Великая Отечественная. Т. 12(1). М.,1993. С.388–390; Бобылев П.Н. К какой войне готовился Генеральный штаб РККА в 1941 году ? // Отечественная история. 1995. №5. С.3–20.