Тридцать семь. Затуманенным сознанием Хазард пытался осмыслить эту цифру. Несмотря на то что ему самому было тридцать восемь, он определенно свайпнул бы влево. Он вспомнил, как объяснял приятелю из банка, что, покупая фрукты в супермаркете (не то чтобы он когда-нибудь покупал фрукты или ходил в супермаркет), не выбираешь подгнившие персики. По опыту он знал, что более взрослые женщины доставляют больше хлопот. У них есть надежды. Планы. Ты понимаешь, что через несколько недель у вас будет разговор. Вам придется обсудить, в каком направлении двигаются ваши отношения, как будто вы едете по Пикадилли на автобусе № 22. Он поежился.
Когда подруга постит в Facebook УЗИ своего ребенка, я лайкаю, а потом по телефону изливаю ей свой восторг, но, честно говоря, мне хочется завыть и сказать: «Ну почему не я?» Потом мне приходится идти в галантерейный отдел универмага «Питер Джонс», поскольку невозможно испытывать стресс в галантерее в окружении мотков пряжи, вязальных крючков и пуговиц, верно?
Пряжа? Разве есть такое слово? И галантерея? Эти слова еще существуют? Наверняка люди покупают готовую одежду в Primark. И до чего странный способ снимать стресс. Гораздо менее эффективный, чем двойная водка. Господи, почему он опять вспомнил о водке?
Мои биологические часы тикают так громко, что не дают уснуть ночью. Я лежу, проклиная гормоны, превращающие меня в клише.
Вот так-то. Я выполнила просьбу Джулиана. Надеюсь, что потом об этом не пожалею.
Что до Джулиана, то у меня есть план.
Разумеется, у нее есть план, подумал Хазард. Он знал девиц ее типа. План, вероятно, разделен на пункты, каждый с ключевым показателем эффективности. Она напомнила ему его бывшую, которая одним памятным вечером выдала ему программу подготовки презентации на тему их отношений: сильные и слабые стороны, перспективы и угрозы. Он довольно быстро с ней закруглился.
Я точно знаю, как вновь вытащить его на публику. Я составила объявление с приглашением для местных художников проводить в кафе еженедельные вечерние мастер-классы. Я повесила объявление на окне, и мне остается лишь подождать, пока он не откликнется. И я намерена оставить эту тетрадь на столе в винном баре через дорогу. Если вы – тот человек, который найдет ее, то последующие события в надежной паре ваших рук.
Хазард опустил глаза на свои руки – полную противоположность «надежной паре рук». Они продолжали дрожать после его последнего большого кутежа, закончившегося сутки назад, в тот день, когда он нашел эту самую тетрадь. Твою мать! Почему он? Не говоря об остальном, завтра он уезжает из страны. По пути к метро он пройдет мимо кафе Моники. Можно будет заскочить к ней выпить кофе и отдать тетрадь, чтобы та передала ее кому-нибудь более подходящему.
Закрывая тетрадь, Хазард заметил на следующей странице кое-что еще.
P. S. Для защиты я покрыла тетрадь самоклеящейся пленкой, но прошу вас во всяком случае не оставлять ее под дождем.
К собственному удивлению, Хазард поймал себя на том, что улыбается.
Джулиан
Входя к себе, Джулиан содрал записку с входной двери. Он даже не остановился прочесть ее. Он знал, что там написано, и, кроме того, записка была составлена заглавными буквами, что казалось ему немного грубым и кричащим, не заслуживающим внимания.
Джулиан налил себе чашку чая, уселся в кресло, развязал шнурки, скинул ботинки и положил ноги на потертую тахту, покрытую гобеленом. Потом взял последний номер глянцевого журнала «Харперс базар», который понемногу просматривал, чтобы хватило до конца недели. Он начал уже входить во вкус, когда его грубо прервал стук в окно. Чтобы его голову не увидели сзади, Джулиан пониже опустился в кресле. За последние пятнадцать лет он поднаторел в игнорировании посетителей. То, что почти все это время его окна не мылись, было ему на руку. Мутные стекла являли собой счастливое нечаянное следствие его неряшливости.
Пытаясь привлечь его внимание, соседи Джулиана становились все более навязчивыми. Он со вздохом отложил журнал и взял в руки оставленную ему записку. Потом прочел ее, поморщившись при виде восклицательного знака после своего имени.
МИСТЕР ДЖЕССОП!
НАМ НАДО ПОГОВОРИТЬ!
МЫ (ВАШИ СОСЕДИ) ХОТИМ ПРИНЯТЬ
ПРЕДЛОЖЕНИЕ СВОБОДНОГО СОБСТВЕННИКА.
НАМ НУЖНО ВАШЕ ОДОБРЕНИЕ,
БЕЗ КОТОРОГО МЫ НЕ МОЖЕМ ДЕЙСТВОВАТЬ.
ПОЖАЛУЙСТА, КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ
СВЯЖИТЕСЬ С ПАТРИСИЕЙ АРБАКЛ, № 4!
Свой коттедж Джулиан приобрел в 1961-м, когда ему оставалось еще шестьдесят семь лет аренды. В его двадцать с небольшим лет это представлялось вечностью и не вызывало ни малейшего беспокойства. Теперь по договору оставалось лишь десять лет, и собственник отказывался продлевать аренду, поскольку намеревался использовать землю, на которой стояли коттеджи, для строительства корпоративного развлекательного комплекса, что бы это ни значило, для стадиона «Стэмфорд-Бридж». Стадион расширялся и модернизировался вокруг Джулиана за те годы, пока художник жил в его тени, а сам Джулиан постепенно съеживался и становился старомодным. Теперь стадион готов был взорваться, как чудовищный карбункул, сметая их всех потоками гноя.