- Почти полдень.
- И зачем ты меня разбудил в такую рань? - у парня, наверное, челюсть отвисла и клыки оттопырились, когда он услышал подобную ересь. На каникулах и в выходные утро у меня начиналось с пробуждением эдак в часиков одиннадцать-двенадцать. Хроническая сова - это приговор. В связи с тем, что бурная активность моего организма начиналась только вечером, я ложилась спать довольно поздно. И просыпалась, соответственно, тоже.
- Рань?
- Вообще-то тут темно, как в погребе. Так что для меня еще рассвет не наступил. - и отвернулась к стенке.
- А в душ ты, значит, не хочешь? - ехидно вопросил упыреныш. Изучил уже мои слабости, блин. Пришлось соскребать себя с кровати и босиком топать за довольным своим маневром клыкастым. Кстати, он проводил меня только до входной двери. Ну да, это в доме я могу напороться на желающих сварить из меня супчик... Стоп!
- Иллар! - истерично завопила я. - А то мясо, что ты вчера приносил, оно...
- Свежее.
- Да, но не человеческое, надеюсь? - выпалила я. Ответом был заливистый смех.
- Ты что, с ума сошла? Да, воображение что надо.
- Лучше бы ты мне еще бинтов принес. - хмуро буркнула я. У них до того странный мир, что и про зажаренную человечину подумать не грех.
После душа (бочка с краником на крыше маленькой постройки) я как заново родилась. Волосы и тело теперь пахли мылом с хвойным экстрактом, женские дела были не столь обильными, и солнышко ярко так светило... до того момента, пока меня опять затолкали в темную комнатушку. Сунув мне большое яблоко с пригоршней слив вместо позднего завтрака, Иллар зажег новую свечку и удалился. Пришел только к вечеру, за что был не очень приязненно встречен. А после обильного ужина и новых сапог с каким-то подобием носков, я готова была его затискать от радости. Но стушевалась и ограничилась простым 'спасибо'.
За четыре дня затворничества я через дверь перекинулась парой фраз с семейством, у которого мы с Илларом так бесцеремонно гостили, немного отьелась (готовила херисса Риан не в пример лучше тюремного повара, если таковой вообще имелся) и отоспалась. Еще я много думала (сама удивляюсь, ага). Так как эти дни проходили примерно по тому же сценарию, что и первый, времени на разговоры с самой собой мне выпадало предостаточно. От одиночества в голову лезла всякая чушь. От псевдо-суицидальных мыслишек (а псевдо- потому что я бы все равно добровольно с жизнью не смогла бы расстаться) до невероятного плана побега и порабощению всей Нирэнны. А еще я очень скучала по дому. Дошла до кондиции от мысли, что возможно, я все-таки сильно приложилась о рельсы, и сбрендила от мозговой травмы и никогда не смогу вернуться к нормальной жизни. Разрыдалась. И плевать, что типичные ГГ не столь плаксивы и у всех поголовно бронепробивные нервы. Хорошо хоть успела успокоиться до прихода Иллара. Тот конечно заметил красные глаза и распухший нос, но предпочел тактично (или малодушно?) не вмешиваться.
Это был последний день, проведенный у четы Герхард. Теперь я могла путешествовать с меньшим риском, красные дни календаря благополучно миновали. Вампир должен был зайти за мной с минуты на минуту, но его все не было. После часа расхаживаний по комнате я не выдержала и высунулась за дверь, прихватив небольшой огарок свечи. В коридоре было так же темно, как и всегда. И тихо.
- Иллар? Херр и херисса Герхард? Есть тут кто-нибудь? - мне не пришлось даже голоса повышать. Вампиры, если бы они находились в доме, услышали бы. А так - ни ответа, ни привета. Тяжелая скрипучая дверь на удивление легко поддалась. Жмурясь на ярком солнце, я не верила своим глазам: во дворе лежало четыре трупа.
- Господи... - я склонилась над белым, словно бумага Илларом. У него и у всех были перерезаны горла, а ярко-красная кровь затопила небольшую лужайку перед некогда милым домом. Я ошалело вертела головой, не зная что делать. И тут мой мертвый провожатый схватил меня за руку...
- Да успокойся же ты! - прошипели над ухом, заламывая руки. Снова оказавшись в темноте, я уже мало что соображала, но продолжала вырываться.
- Ты умер! - пришлось поведать держащему меня 'трупу'.
- В твоих мечтах, разве что. Ну или снах.
- Сон, просто дурацкий кошмарный сон. - до меня вдруг дошло, что я, собственно, брыкаюсь в своей кровати, а Иллар, навалившийся на меня, вообще в одних штанах.
- Именно. Своим криком пол-деревни переполошила. Если не всю. - досадливо поморщился вампир, который все же старался не распространяться о наших персонах. Огласка ему была не нужна. А значит дело если не секретное, то достаточно важное. Стал бы он рисковать и вытаскивать меня с Осанны просто ради интереса? Нет, конечно. - Что хоть снилось?
Пришлось вкратце поведать о событиях кошмара. Во время рассказа я все пыталась подавить настойчивое желание коснуться Иллара, который в полумраке выглядел просто силуэтом, еще раз убедиться, что все хорошо и никто на самом деле не пострадал.
- ... И тогда ты меня схватил вот так! - я демонстративно сжала прохладное предплечье кровососа, но замешкалась, и прикосновение продлилось несколько дольше, чем требовалось. Парень тут же раскусил мою уловку с показательным захватом, обнял за плечи.
- Да живой, живой. Можешь еще пощупать. - я тут же вспыхнула.
- И не думала даже! - резкий поворот головы, его волосы, не собранные в привычную косу, тут же защекотали нос. До чиха.
- Ну вот, облапала, да еще и оплевала. - издевательски протянул упырина, но обнимашек не разжал.
- Волосы покороче стричь надо. - проворчала я из вредности, хотя мне наоборот они очень нравились.
- Вот только твоего мнения и ждал.
- Дождался. Бойтесь своих желаний. Они имеют свойство сбываться. - мрачно процитировала я. Вот как нельзя лучше подходит ко всей этой ситуации, в которую я умудрилась вляпаться. - А ты тут долго еще будешь неодетым сидеть?
Иллара тут же как ветром сдуло. Напомнив, что рассвет через два часа и чтоб я была готова к этому времени, он удалился. Странный, если честно. То вспыхивает при одном упоминании о женских днях, то без стеснения обнимает, сверкая голым торсом. Меня же на романтику в таких средневековых условиях ну совершенно не тянуло. Обняв подушку, как если бы это была последняя в мире банка Нутеллы, я сладко засопела, пообещав себе полежать всего десять минуточек. На рассвете меня поднял рык злого как черт парня. Как говорится, 'кто рано встает, тот будильник переводит и дальше спит'.
***
- До свидания. - сердечно попрощалась я с теми, в чьем доме жила, но увидела только перед отьездом. Старшим вампирам было на вид лет по сорок, а их дочка Вильма, чью комнату я, оказывается, занимала все это время, была чуть младше меня. Волосы херра Герхарда, уже затронутые сединой, были в полтора раза длинней илларовских. Ого, да тут длинные волосы у мужчин - привычное дело, оказывается. Или у вампиров только? Что-то люди, помнится, стриглись значительно короче. Как сальторские женщины, если судить по Вильме и ее матери. У обоих были каре до плеч. И я бы приняла их за обычных людей, если бы они натянуто не улыбнулись. В неровном свете трех свеч сверкнули белые клыки. Мы стояли посреди большой гостиной, в которой специально для меня поставили подсвечник. Они, правда, в одном конце, а мы с Илларом - в противоположном, у двери.
- Мы были рады помочь. - мягко ответила херриса. - Еда на дорогу уже в седельных сумках.
- Счастливого пути. - не так радушно, как его жена, произнес мужчина и коротко толи кивнул, толи неглубоко поклонился. Явно не мне. Выходили из дому мы молча, семейство провожать нас не собиралось, да и нужды не было.
- Снова коня угробить хочешь? - в этот раз гнедой жеребец нетерпеливо бил копытом во дворе.
- Нам уже не надо опасаться погони и будет возможность сменить лошадь. Осталось всего три дня пути. - отрезал упырь.
- И потом меня высмокчут на жертвенном алтаре? - фиолетовые глаза в упор посмотрели на меня. Ну да, мне же было не все равно, умирать или нет. Даже если это всего лишь бред душевнобольного.