Наступила весна, и Фейт распрощалась со своим теплым костюмом. Теперь она превратилась в милую, энергичную, игривую собаку. Когда мы взвешивали ее в последний раз, она весила сорок два килограмма – норма для немецкого дога. Ничего общего с тем скелетом, что я видела на первой фотографии: она нарастила мышцы, стала здоровой и все делает с увлечением. Фейт – настоящий боец: она не только выжила, но и не позволила своему печальному прошлому омрачать настоящее и будущее.
Глядя на нее, здоровую, счастливую, живущую очень насыщенной жизнью, я понимаю, какое это благодарное дело – взять собаку из приюта. Она очень ласковая, и из всех моих бывших «уличных» собак я замечаю в ней самый большой прогресс. Пожалуй, лишь с Кевином произошли столь же разительные изменения.
Кевин попал к нам еще совсем молодым псом и совершенно не умел себя вести. Кусался, стоило лишь глянуть в его сторону, боялся всех и вся и был ужасно дерганым. А теперь это самая ласковая собака на Земле.
Годы работы с бездомными и брошенными немецкими догами и терьерами научили меня одному: невзирая на породу или на то, что случилось с этими собаками в прошлом, всем им нужно время, распорядок и любовь. Собака из приюта очень быстро учится доверять человеку, и это просто удивительно. Конечно, когда берешь в дом новую собаку, всегда есть сомнения: поладит ли она с членами семьи? Но опыт показывает, что нужно просто дать животному время привыкнуть.
Если вы подумываете о том, чтобы взять собаку из приюта, не волнуйтесь – все сложится хорошо. Нужно лишь время и терпение, чтобы приучить питомца к распорядку, принятому в вашем доме. Сотрудники «Баттерсийского дома» трудятся не покладая рук, и, чтобы их работа продолжалась, им очень нужны хозяева – такие, как мы с вами. Уход за собакой требует времени и сил, но поверьте – все затраты окупятся сторицей.
Сразу после рождения у Фейт не было возможности научиться основам жизни в семье и взаимодействия с другими собаками. Ей не давали общаться с матерью и другими щенками из помета. Но очевидно, что ей очень хотелось быть хорошей собакой и все делать правильно – просто она не знала, как. Теперь она это поняла. Ей еще предстоит немного повзрослеть, но с каждым днем она становится все более уверенной в себе и менее тревожной по отношению к миру. Это чудесное животное.
Бетти и Джо помешаны на животных и, как и я, выросли в доме, где всегда было полно собак. Сейчас им по девятнадцать лет, и они учились ходить, держась за шкирку одного из наших догов – а те стояли абсолютно неподвижно, пока близнецы не научились подтягиваться, вставать, а потом и делать первые шаги. Эти воспоминания – одни из лучших в нашей семейной истории, и без собак наша жизнь была бы совсем другой. А Фейт стала недостающим членом семьи, хотя до ее появления я и не понимала, что нам чего-то не хватает. Зато теперь мы чувствуем, что все встало на свои места.
3
Друзья навек
Как-то раз поздней осенью я гулял по парку Баттерси. На землю падали листья, потревоженные последним теплым ветерком, которому вскоре предстояло смениться колючим дыханием зимы. Вдруг меня охватили сумбурные чувства. Куда ни посмотри, повсюду гуляли парочки и семьи с детьми; они казались счастливыми и беззаботными. Даже те, кто гулял один, были в компании своих любимых собак. А вот для меня Лондон стал символом одиночества. Мне было тридцать пять лет, за спиной – вереница неудачных отношений. Одна такая связь только что подошла к концу. Я чувствовал себя полным неудачником. Присев на скамейку, я начал думать о том, как же дошел до такой жизни. Исчерпывающих ответов не находилось, но кое-что я знал наверняка: у меня не было ни работы, ни денег, никого, кто любил бы меня и кого любил бы я. В какой же момент моего пути все пошло наперекосяк?
Вот такие мысли кружились у меня в голове, когда откуда ни возьмись снизу выскочила лохматая морда. Я опустил голову и увидел спрингер-спаниеля, который прыгал возле моих ног и с любопытством смотрел на меня.
– Чего смотришь? – спросил я.
Он скрылся под скамейкой и через пару секунд появился, зажав в зубах теннисный мячик. Я решил, что теперь, найдя то, что искал, спаниель убежит, но он продолжал вилять хвостом и тянуться ко мне. На минутку он замер, прижался ко мне, и я его погладил. Это было так приятно, и я видел, что собаке тоже нравится: ее дыхание замедлилось, а голова опустилась. В голове у меня прояснилось, и на мгновение я ощутил покой.