Карла опять принялась откалывать лед вокруг дверцы морозилки.
— Не делай так, — раздраженно заметил Майк. — На полу будут лужи. Подложи газету.
Карла бросила нож на стол и вышла из кухни, оставив морозилку распахнутой настежь.
Мебель в спальне, казалось, злорадно наблюдала за ней: ну и что дальше? Карла легла на кровать и уставилась в пятно на потолке, образовавшееся после протечки у соседей сверху. Майк прав: она и миссис Ми слеплены из одного теста. Обе настолько трусливы, настолько сжились с убогими обстоятельствами, что постоянно упускают свое счастье.
Вскоре она услышала, как на кухне задвигался Майк, открывая и закрывая шкафчики. На Карлу накатило раскаяние. Бедняга Майк. Он мог бы жениться на красавице. Или на женщине, которая нарожала бы ему детей. Но он мирится с ней — с ее ожирением, бесплодием — и не жалуется. Он выбрал ее в спутницы жизни не потому, что она красивая или сексуальная, но потому, что считает хорошим человеком и единомышленником. И чем же она, глупая женщина, отплатила ему? Легла в постель с первым встречным, назвавшим ее уродливое тело привлекательным.
Карла встала и вернулась на кухню. Майк, выпив коктейль, мыл стакан.
— Прости, — сказала Карла.
— Ничего страшного.
— Майк…
— Я убрал продукты, — торопливо перебил он. — Чтобы не испортились.
Глава 3
«Ребе Рейнман поднял в руке гранат: „Эстер, знаешь ли ты?..“»
Ребе Рейнман поднял в руке гранат:
— Эстер, знаешь ли ты, почему мы едим этот фрукт на Рош-Ха-Шана?[47]
Двадцать человек, сидевшие за обеденным столом Рейнманов, подъедая праздничное угощение, перестали жевать в ожидании ответа Эстер.
— Потому что у гранатов есть маленькие короны?
Ребе погрозил ей пальцем и обратился к старшей дочери:
— А ты, Ребекка, можешь ответить?
Ребекка заерзала на стуле:
— Точно не помню, папочка… Забыла.
Роза подняла руку:
— Я знаю. Потому что в гранате, как говорят, столько же зернышек, сколько на свете существует мицвот.[48]
Ребе заморгал в комическом изумлении:
— Вижу, ты прилежная ученица, Роза! А если ты такая всезнайка, уверен, ты нам скажешь, сколько всего мицвот.
— Шестьсот тринадцать, — отчеканила Роза.
— О, Роза, как ты могла! — упрекнула миссис Рейнман. — Ты лишила его удовольствия поучить тебя чему-нибудь.
Все засмеялись, а Роза порозовела — она была довольна собой. Трудно поверить, что всего четыре месяца назад похожее застолье в этом же самом доме доставило ей столько мучений. Теперь она вспоминала о том злополучном обеде, как человек, лежащий в теплой уютной постели, вспоминает о метели, бушующей за окном, — с приятным чувством торжества.
— А вы когда-нибудь пересчитывали зернышки в гранате, ребе? — спросила она.
— Это провокационный вопрос, — со снисходительным упреком заметил Рейнман.
— Ты считал, папочка? — заинтересовалась Эстер.
— Нет. Но, видишь ли, Эстер, у обычая поедать гранат на Рош-Ха-Шана имеются и другие толкования. — Он хитро покосился на Розу. — Твой дедушка говаривал, что зернышки граната обозначают все добрые поступки, которые совершает в жизни даже самый обмирщенный еврей.
Миссис Рейнман с другими гостьями начали убирать со стола. Роза встала, чтобы помочь, но раввин жестом поманил ее за собой, на веранду.
На улице было холодно, средь пожухлой травы покачивался на ветру кукольный домик Эстер. Миссис Рейнман выбежала следом с шарфом для мужа.
— Боится, что я простужусь, — улыбнулся раввин, когда миссис Рейнман вернулась в дом. — Но я люблю после еды выйти на свежий воздух. Это прочищает мозги. — Он сел на краешек шезлонга, а Розе предложил кресло. — Значит, ты не останешься переночевать.
— Увы, как ни жаль, — вздохнула Роза. — Все это очень некстати, но девочки из моей программы выступают сегодня на концерте, и я должна присутствовать. Надеюсь, вы меня поймете. Знаю, сегодня нельзя пользоваться транспортом, но отказаться я никак не могла.
Ребе, до этого задумчиво глядевший на нее, откашлялся.
— Послушай, Роза, на каком, по-твоему, этапе религиозности ты сейчас находишься? Я слыхал, что летом у тебя были небольшие трудности, которые ты вроде бы преодолела. Но у меня возникает впечатление, что ты наткнулась на очередную преграду. Я прав?
48
Мицвот, мицва — в иудейской традиции доброе дело, праведный поступок, а также религиозные правила поведения.