Н е л ь с о н. Система правления, которая сейчас осуществляется в России, на деле является анархистским правлением!
В е д у щ и й. Сенатор Кнут Нельсон. В прошлом капрал, потом бакалавр философии. Теперь сенатор-профессионал, — беспрерывно заседает в Сенате вот уже четверть века.
Н е л ь с о н. Большевики ведут борьбу против религии. Между тем история показывает, что именно церковь сплачивает народ. Во время великого хаоса, воцарившегося в России после смерти юродивого сына Иоанна Грозного, наступило междуцарствие, длившееся двадцать девять лет! И только через посредство церкви русский народ сплотился и избрал Михаила Романова царем.
В е д у щ и й. К сожалению, выслушать всю речь сенатора Нельсона, так же как и всех свидетелей, чьи показания легли в основу прозвучавших здесь выводов, мы не можем. На это потребовалось бы больше месяца. Однако, как вы могли понять, мы присутствуем сегодня на одном из наиболее важных заседаний комиссии.
О в е р м э н. Я думаю, мы все согласны, что всякий народ вправе иметь правительство по своему усмотрению. Но здесь, по-моему, вопрос в другом! По многочисленным свидетельствам, население России терроризировано и поэтому не в состоянии избрать правительство по своему желанию… Не будем же мы поддерживать подобное положение! Тем более что большевизм угрожает не только нашей стране, но и всему миру… Итак, нам предстоит теперь определить, какова должна быть наша тактика, чтобы побудить русских к борьбе.
С т е р л и н г. Не объединятся ли все-таки различные партии в России против большевиков, если они встретят необходимое им поощрение и поддержку?!
У о л к о т. Я полагаю, мы имеем законное право посылать войска в Россию.
Н е л ь с о н. Нельзя предоставлять большевикам свободу действий!
С т е р л и н г. Мы должны четко определить — оправдано ли будет при таком положении дел наше вмешательство и не послужит ли интервенция делу мира во всем мире?
О в е р м э н. Поэтому я и хочу предоставить сейчас слово такому представителю русского народа, в искреннем патриотизме и неподкупности которого никто не посмеет усомниться…
Шериф подходит к Овермэну.
Ш е р и ф. Старая леди готова войти, сэр.
О в е р м э н. Пригласите ее.
Шериф идет и раскрывает двери.
О в е р м э н. Допросу подлежит политическая эмигрантка из Советской России, известная своей борьбой за свободу и демократию, мадам Катерина Брешко-Брешковская…
В е д у щ и й. Да, Екатерина Константиновна Брешко-Брешковская с юных лет была пламенной революционеркой, которую знала вся революционная Россия. Вот как она говорила много лет тому назад, на процессе Ста девяносто трех.
На сцене гаснет свет. Возникает молодая Брешко-Брешковская. Она говорит:
— Я имею честь принадлежать к социалистической и революционной партии и потому не признаю над собой суда царских сенаторов!
Все для народа! Все через народ! К нему! В его ряды! И с ним — против врагов свободы!..
Смело вперед! В борьбе обретешь ты право свое!
В е д у щ и й. Но с тех пор прошло много лет.
Наплыв исчезает. Включается свет. Несколько эсеров-эмигрантов, с красными розетками в петлицах, вносят на скрещенных руках тучную седую старуху. На груди ее большой красный бант, рука приветственно воздета.
В руках одного из эсеров транспарант с эсеровским девизом: «В борьбе обретешь ты право свое!»
Сенаторы почтительно встают, затем, после взаимных поклонов, садятся.
О в е р м э н. Где ваша родина, сударыня?
Б р е ш к о в с к а я. Моя родина, сэр, Россия.
О в е р м э н. Какая часть России?
Б р е ш к о в с к а я. Вся Россия в целом. У меня нет ни собственного дома, ни семейного очага. Вы, вероятно, знаете, что половину моей жизни я провела в тюрьме и в Сибири.
О в е р м э н. Как долго вы были в тюрьме?
Б р е ш к о в с к а я. Тридцать два года.
О в е р м э н. Тридцать два года в тюрьме?!
Б р е ш к о в с к а я. Да, в тюрьме, в ссылке и на каторжных работах. Всего я пробыла в тисках царского деспотизма около тридцати двух лет. Вот и все.
О в е р м э н. Сколько же вам теперь лет?
Б р е ш к о в с к а я. Семьдесят пять.
У о л к о т. За что вы были посажены в тюрьму?
Б р е ш к о в с к а я. За социалистическую пропаганду среди нашего народа. Наши монархи были ужасными деспотами…