Юноша с подъемом запевает:
— «Наш паровоз, вперед лети…»
В вагон входит буфетчица.
— Кому бутерброды, пирожки, пиво? Кому пиво, бутерброды, пирожки?
Пассажиры ее окружают и наперебой спрашивают:
— Когда будет Первопочинск?
— Первопочинск! Первопочинск! Во всех вагонах только и разговоров… А я говорю: берите мои пирожки, на Первопочинск не надейтесь.
— Там что же, проезжающих не кормят? — спрашивает Крошкин.
— Да уж какое там кормление, милок. Прибываем-то мы туда в четыре часа утра, и стоянка всего две минуты… так что берите мои пирожки…
— До чего же я невезучая, — со слезами в голосе говорит девушка.
— Ложись спать, ребята! — понуро предлагает юноша.
— А я все равно не лягу! Хоть две минуты, а посмотрю на этот город, — решительно говорит юноша в очках.
Пассажиры спят. На верхней полке Крошкин. Он беспокойно ворочается. Ему снится Первопочинск.
Весь город состоит из одних высотных домов. На башенках и в нишах скульптуры физкультурников, пионеров, летчиков, людей труда. Город иллюминирован.
Крошкин видит себя на улицах Первопочинска.
На одном из домов вспыхивает световая реклама: «Универмаг: Бери что хочешь». Крошкин метнулся туда. Вдруг сбоку вспыхнула надпись: «Гастроном. Цены снижены до нуля». Крошкин устремился туда, но, повернув голову, увидел мраморный дворец, на котором медными буквами, точно в метро, написано: «Бесплатная барахолка». Крошкин ринулся в дверь, в толпу нагруженных барахлом людей. Он проталкивается, работает локтями, крутится… И просыпается.
Его руки крепко прижимают к груди подушку.
В вагоне все спят. Крошкин смотрит на часы. Без десяти четыре. Он лихорадочно одевается… Никем не замеченный, крадется к выходу в тамбур.
Колеса стучат на стрелках. Поезд тормозит. В стекле двери мелькнула неоновая надпись: «Первопочинск».
Вагон остановился напротив привокзального сада.
Крошкин нажимает ручку двери. Не заперто. Он выглядывает на перрон. Ни души. С быстротой зайца пересекает Крошкин платформу, прячется за пакгауз и плотно прижимается к стенке.
А в т о р. Ну что ж, вот наш герой и попал в Первопочинск… Теперь предоставим ему действовать самостоятельно.
Два звонка.
Гудок паровоза. Поезд трогается, набирает ход.
Крошкин пробирается к городу мимо пакгаузов, вагонов, нефтебаков, штабелей рельсов.
Справа привокзальная площадь, окруженная зеленью и освещенная фонарями. Из-за деревьев поблескивают крыши автобусов и машин. Крошкин в стороне от магистрали, ведущей в город, точно нарушитель границы, пробирается через кустарник по траве и кочкам.
Раннее утро.
Крошкин выходит на площадь.
Моросит дождь.
Крошкин удивленно осматривается.
— Что-то не похоже на коммунизм: дождь идет…
Снова оглядывает площадь, пересекает ее. На угловом доме он читает табличку: «Площадь Труда».
— Тоже не ново, — с беспокойством отмечает он.
Крошкин идет по зеленой улице, образуемой садами, в которых расположены коттеджи.
Его догоняет машина, груженная мешками с зерном. Крючок, сцепляющий борта, расшатался, кузов раскрылся, и несколько мешков упало на дорогу. Шофер выскочил из кабины, снял куртку и бросил ее на сиденье.
— Товарищ! Помогите, — обращается он к Крошкину и нагибается к мешку. — Берите за уголки, мы быстро перекидаем.
Крошкин послушался.
Мешок за мешком поднимают они с земли, раскачивают и кидают в кузов.
Крошкин еле успевает вытирать пот. Он тоже снимает пиджак.
— Дайте сюда, — говорит шофер и кидает пиджак Крошкина в кабину.
Снова закипела работа.
— Ну, вот и все. Спасибо, товарищ!
Шофер закрепил борт кузова, сел в кабину, махнул рукой и уехал.
— Стой! А пиджак! Пиджак! Документы! Деньги! — кричит Крошкин.
Но машина уже далеко.
Со стороны города приближается гигантский МАЗ с прицепом, груженный тяжелыми бревнами.
— Нет уж, с меня хватит! — пугается Крошкин и прячется за угол дома.
Крошкин идет дальше и видит киоск с головными уборами. Кепки, шляпы, береты лежат и висят открыто, так что любую вещь можно достать пряма с улицы.
Крошкин останавливается. Ставит на землю чемодан. Заглядывает в киоск через прилавок.
— Есть кто живой?
Он обходит киоск кругом. Снова кричит:
— Хозяин есть?..
Крошкин взволнован. Вытирает со лба пот. Оглядывается. Вблизи никого. Протягивает руку, берет шляпу. Вешает ее на место. Снова берет. Оглядывается. Никого. Надевает шляпу, шагает прочь… Вдруг он видит людей, бегущих в его сторону.