— Хороший лай, очень качественный. Однако грубовато. Придется еще и по-человечески обратиться.
Крошкин с помощью хитрой конструкции из проволочного стерженька соединяет пусковой рычаг с входной дверью. Затем, придерживая стерженек рукой, он осторожно выходит на площадку и прикрывает за собой дверь.
Крошкин берется за ручку двери.
В это время по лестнице спускается бабушка с внуком.
Крошкин открывает дверь. Слышится яростный лай и грозный окрик:
— Стой, гад! Руки вверх!
Бабушка в ужасе взбегает вверх по лестнице, с неожиданной легкостью перескакивая через несколько ступенек, шлепками и волоком поднимая впереди себя внука.
Крошкин с удовлетворением отмечает:
— Вот теперь доходчиво.
Вечерний город. Бульвар Полон гуляющими. Доносится музыка… Возвращается из похода группа туристов… Ярко светятся читальные павильоны, летние кафе…
У экрана телесправки Крошкин. Он разговаривает с Наташей.
— А знаете что: нравится мне ваша работа. Захотел вас увидеть — подошел, нажал кнопочку и смотрю.
— Еще вчера вы думали иначе.
— Так это когда было! Почти вечность тому назад.
— Вы правы. Это было еще до того, как вы раздобыли для меня цветы…
— Нелегко было. Где ползком, а где и вплавь…
— Подождите, не надо об этом. Скажите лучше: как вас зовут?
— Иннокентий… Кеша… А что?.. То есть а вас?
— Наташа.
— Вот и познакомились.
— Знаете, Кеша, мне захотелось вас повидать, поговорить с вами… Серьезно… очень серьезно.
— Захотелось… Серьезно? Это хорошо. Чем серьезнее, тем лучше.
— Завтра утром я свободна.
— И у меня выходной день.
— Я буду на пляже.
— Ах, на пляже? — встревожился Крошкин.
— Да, против водной станции, возле питьевого фонтанчика. И мы с вами заплывем.
— Как это заплывем?
— Далеко-далеко. Заодно покажете мне место, где вы сорвали цветы. Хотите?
— Батюшки! Совсем забыл! Какое несчастье!
— Что случилось?
— Я же завтра не могу. Завтра буду вкалывать…
— Не поняла. Что будете?
— Я говорю: буду трубить…
— Трубить? Вы что, музыкант?
— Кто музыкант? Я-то? Музыкант, конечно! Я гармонический человек!
— Жаль, что так получилось. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Крошкин отпускает кнопку. Экран гаснет. Он грустно смотрит на свое отражение в нем.
— Заплыл! — говорит он сокрушенно.
— Добрый вечер! — Крошкина окликает студент, с которым он разговаривал на стоянке машин. — Что это вы стоите точно в воду опущенный?
— Кто в воду опущенный? — вздрагивает Крошкин. — А, привет, — узнает он своего собеседника. — Да тут, понимаете, один чудак познакомился с девушкой, расхвастался, назвался пловцом, а она и обрадовалась: давайте, говорит, заплывем в море. Не худо, а?
— Еще бы. Чудесное свидание.
— Так он же, утюг, плавать не умеет. Он же воды как огня боится!.. Вот что ему теперь делать?
— Одно из двух: или научиться плавать, или научиться говорить девушкам правду. Пусть выбирает, что ему легче.
— Я ему так и сказал.
— А он что же ответил?
— Трудно будет, но придется.
— Что?
— Учиться плавать.
Крошкин поднимается к своей двери. Он улыбается и вдохновенно повторяет:
— Она хочет поговорить серьезно… Поговорить серьезно… Поговорить серьезно!
В этом лирическом настроении Крошкин открывает дверь.
— Стой, гад! Руки вверх! — раздается грубый окрик, сопровождаемый диким лаем.
Крошкин от неожиданности застывает с поднятыми руками.
Крошкин снимает пиджак, вешает его на вешалку и открывает дверь из прихожей в комнату. Не войти. Комната забита вещами по самые дверные косяки.
Крошкин подлезает под стол, но упирается в шкаф. Вскакивает на стол и пытается перелезть через шкаф. Предварительно проверяет рукой расстояние между шкафом и потолком.
— Слава богу, высота не два пятьдесят.
Крошкин лезет на шкаф.
Сверху открывается вид на беспорядочно забитую мебелью комнату.
Крошкин сползает вниз по тахте, поставленной под углом к шкафу, попадает ногами на металлическую поддержку для валика. Тахта валится, накрывает Крошкина. Падая, он судорожно хватается руками за пирамиду поставленных один на другой стульев. Они с грохотом сыплются на него. Крошкин выползает из-под кучи мебели, кряхтя и потирая ушибы.
Дорога пролегает теперь под кожаным диваном. Крошкин стелется, ползет по-пластунски. Торчащий гвоздь цепляет его за штаны. Распластанный на полу Крошкин не может податься ни взад ни вперед. Он пытается повернуться на спину. Не удается.