Наконец, когда путевая нить исчезла совсем, она оказалась на месте. На краю густого леса, где вокруг на несколько миль не было ни одного поселения, стоял небольшой сруб с высоким забором в полтора человеческих роста, во дворе которого периодически лаяли собаки.
Больше не медля, она отлетела на безопасное расстояние с приметным ориентиром - извилистого тихого ручейка и «проснулась».
И первое, что почувствовала, было тёплое дыхание на своём лице и нежное прикосновение губ к волосам.
- М-м-м, я тоже рада тебя видеть, Инриен, - проворковала девушка, прогоняя усталость, и, понежившись немного в приятных объятиях, не без сожаления высвободилась. Не хватало ещё Инлингу застать их в такой недвусмысленной позе – век потом не отмоешься.
- Так и знал, что ты снова прохлаждаешься! Тебе зачем были даны Крылья?
Ага, вот и деспот пожаловал… а так же хам, русая гадина, тиран и тупица.
- Ты сегодня всех друзей с собой прихватил, Инлинг? – Между прочим спросила Марьяна с удовольствием откусывая внушительный кусок вишнёвого пирога, не обращая внимания на несправедливо брошенные слова.
- Каких друзей? – Хам удивительно не заподозрил подвоха.
- Ну, как же, деспота и тирана вижу, тупицу трудно не заметить, а хама, похоже, забыл.
- Сама дура, - прошипел парень, разозлившись, что не предвидел этого.
- Прости, - тихо произнесла девушка и опустила голову, пряча довольную усмешку, от того, как Инлинг удивлённо вытянул лицо. Она «печально» вздохнула и посмотрела прямо в его тёмные глаза. – Прости, я ошиблась, хама ты тоже не забыл.
- Р-р-р…
- Инлинг! – Прикрикнул на него брюнет, заступая тому дорогу. Девушка благоразумно не стала дальше провоцировать взбешённого хама. – Ты первый начал. Марьяна только-только пришла в себя, а ты несправедливо отчитал её, словно она не делает всё возможное.
Хам с трудом взял себя в руки и отошёл к окну, мрачно всматриваясь в серую осеннюю мглу.
- Если бы она делала всё возможное, мы бы давно уже захватили верхушку, – недовольно проворчал Инлинг, зная, что не прав, но упорно игнорируя это знание.
Марьяна сжала кулаки и, досчитав до десяти, вышла из-за спины своего защитника.
- Я узнала, куда «он» прыгал, - сообщила она и чуть снова не психанула, видя как недоверчиво сузились ненавистные глаза.
Да пошёл он, идиот! С этой минуты она запрещает себе так сильно реагировать на его провокации. Если не может обуздать свою неприязнь к ней, то пусть катится лесом за своим папочкой!
- И куда же? – Скептически вопросил хам.
- От замка на северо-запад, - спокойно пояснила девушка и устало опустилась на стул. – Там какой-то дремучий лес и дом с высоким забором с собаками. Я запомнила ориентир примерно в сотни метров от него.
- Ты уверена, что это именно то место, куда прыгнул «он»? – Всё ещё не доверяя, поинтересовался тиран.
- Инлинг, я тебя не понимаю, - покачал головой Инриен, присаживаясь радом с Марьяной, - ты совсем на себя не похож. Раньше ты был бы рад любой информации, даже самой сомнительной, а тут не доверяешь тому, кому не доверять просто смешно!
Хам посмотрел на брата исподлобья и отвернулся к окну.
- Когда ты сможешь показать нам это место, Праведная? – его голосом можно было заморозить неглубокое озеро.
- Могу сейчас, если обратно «повезёт» кто-нибудь другой.
- Тогда через десять минут. – Бросил хам и направился к выходу. - Инриен, ты останешься здесь.
- Нет! – два голоса одновременно выразили своё несогласие.
Инлинг замер и выразительно закатил глаза.
- Я не останусь с тобой наедине! – категорично отрезала девушка, ужасаясь от одной только мысли, что может оказаться один на один с этим деспотом.
- Я не отпущу Марьяну с тобой одну! – столь же категорично заявил брюнет, беря её за руку, будто она могла куда-то исчезнуть.
- И-и-инриен, - страдальчески протянул хам, - Праведная просто перенесёт меня на то место, что запомнила и укажет направление к дому, и мы тут же вернёмся назад. Или ты думаешь я сразу кинусь туда не подготовившись как следует?
- Нет, не думаю, но я с вами.
- О, Боги… Тогда прихвати с собой оружие и выходите во двор. И быстро! – Рыкнул он и вылетел из комнаты.
- Марьяна, ты не обижайся на моего брата, он… он…
- Больной на всю голову, - подсказала девушка, - а на больных не обижаются.
- Ты не понимаешь, ему не легко сейчас.
- Всё я понимаю, Инриен, - не согласилась она, сокрушаясь о всемирной братской любви у людей и вельтов, - всем сейчас нелегко и тебе, и мне, и всем остальным. Только почему-то я не бросаюсь на него словно оголодавший носорог каждый раз, когда вижу.