Мистер Джеймс Питер Блейк. Англичанин русского происхождения. Аккредитованный в России журналист одной известной лондонской газеты. Специалист по репортажам с конно-спортивных состязаний и новостям в мире конного бизнеса. Некогда известный жокей, обладатель огромного количества всевозможных призов и медалей. Около тридцати лет назад, когда конный спорт в России находился в полном упадке, имя Джеймса Питера Блейка гремело по всему миру. Красивое, улыбчатое лицо крепкого, необычно высокого для жокея парня не сходило с обложек журналов и экранов телевизоров. В конце восьмидесятых годов Джеймс Питер Блейк был по праву признан лучшим наездником восьмого десятилетия двадцатого века. Его даже приглашали сниматься в кино, и вышло несколько фильмов об индейцах и ковбоях с Джеймсом Блейком в главной роли. Киноленты эти ничем особенным не отличались, но именно благодаря участию в них знаменитого наездника имели огромный кассовый успех.
В общем, все было у мистера Блейка — слава, деньги, роскошные женщины и прочее, был и любимый красавец-конь благородных кровей, который, кстати, словно конь вещего Олега, и сгубил его яркую звезду…
Уже не помню, при каких обстоятельствах, то ли на тренировке, то ли во время забега, Джеймс Питер Блейк на полном скаку упал с лошади и со множеством ушибов и переломов, почти в безнадежном состоянии, под искренний плач и крики несчастных поклонников покинул на носилках ипподром, а вместе с ним и освещенный слепящими лучами славы пьедестал.
Он пролежал в клиниках почти десять лет, перенеся более пятидесяти операций. На лечение ушли почти все его деньги. После относительного выздоровления Джеймс Блейк, болезненный, забытый всеми и никому не нужный, пытался работать комментатором телевизионных репортажей со скачек, однако слабое здоровье (отбитые легкие) не позволило ему долго заниматься этим делом. Он задыхался и кашлял в микрофон, и его уволили. Он написал книгу о себе, потратил на нее целый год. Книга была издана, но продавалась очень плохо и никаких доходов не принесла. Мистеру Блейку ничего не оставалось, как зарабатывать на жизнь жалкими статейками в дешевых журнальчиках и газетах, и он бы до настоящего момента продолжал заниматься этим малопристойным делом, если бы один из давних его знакомых, крупный издатель, сущий маньяк по части лошадей, не взял бы его к себе на хорошую должность с тем условием, что он, Джеймс Питер Блейк, поедет на родину своих предков, в Россию, и попытается провернуть там одно очень сложное дело, о котором вы, уважаемый читатель, узнаете впоследствии.
Тем временем автомобильный фургон свернул с асфальтированного шоссе на грунтовую дорогу, которая вывела вскоре на широкую, свободную от леса площадку, обнесенную глухим забором со ржавыми железными воротами.
«Лесничество …кого округа Рязанской губернии», — гласила полустертая надпись на воротах.
Вокруг было тихо. Казалось, в доме нет ни души.
— Не ждут будто бы, — возмущенно произнес Володя Шумкин и, посигналив несколько раз, заглушил двигатель, намереваясь выйти из машины. — Секундочку, мистер Блейк.
Соскочив на землю, он подошел к воротам и со злобной силой толкнул ладонью одну их половину, которая отворилась, едва не сорвавшись с петель, ушла в крайнее положение, затем с таким же скрипом закрылась обратно.
— Ух, твою матерь! — выругался Володя Шумкин, уже не так сильно обеими руками толкнул створки ворот, которые разъехались и на этот раз остались открытыми. Володя вернулся к машине, снова включил зажигание и въехал во двор.
В ту же секунду из двери большого бревенчатого сруба, что был за забором, во двор, подталкивая друг друга, вывалили люди — с дюжину не старых еще мужиков.
— Володенька! — крикнул один из них, такой же высокий и толстый, как и сам Шумкин. — Ты, браток? А мы уж думали, вязать нас приехали!
— Я и гляжу, штаны у тебя мокрые, — усмехнулся Володя.
— Задержался ты! Мы уж заждались! Привез никак?
— Привез, матерь вашу, куда он денется. Прошу, мистер Блейк. — Шумкин обошел кабину фургона и отворил дверь снаружи, так как немощный мистер Блейк, как ни пытался, не мог сам открыть.
Худой и костлявый англичанин спустился на землю.
— Просим, просим, господин мистер, — загалдели мужики. — Давно ждем!
— Хорош англичанин! Сразу видать — грамотный! Не объ…ал бы?
— Не боись! Бека х… объ…ешь! Их порода хитрая.