- Нет, - наконец сумел выговорить Гэйл. Мысль о Бьяджио помогла ему вернуться к действительности. - Нет, мы не отступим. Не отступим, пока этот дьявол жив.
Капитан шагнул к коню Гэйла.
- Но, государь, посмотрите сами! - Он указал на ломающийся строй пехоты. - Они вот-вот прорвутся!
- Они не прорвутся! - заявил Гэйл. - Я этого не допущу! - Он развернул своего скакуна к лучникам, не обращая внимания на их потрясенные лица. Некоторые из них нарушили строй - и теперь убегали, чтобы скрыться среди отдаленных холмов. - В рукопашную! - проревел Гэйл. - Бросайте луки - и в рукопашную!
- Нет! - воскликнул капитан. - Нам надо отступить! Ярость овладела Гэйлом. Он так ударил капитана ногой, что тот опрокинулся навзничь.
- Ах ты, трус! Хочешь убежать? Хочешь проиграть какому-то женоподобному хлыщу? Мы останемся здесь, и мы будем продолжать бой. И это относится к тебе!
Капитан с трудом поднялся на ноги и провел рукой по рассеченной губе. При этом он возмущенно посмотрел на короля.
- Я даю сигнал отступать! - угрожающе объявил он. - Раз уж вы сами этого не желаете сделать.
- Ах ты, проклятый хорек! Не смей!..
- Отходим! - закричал капитан. Он повернулся и побежал к реке, крича во все горло и размахивая руками. - Отходим!
- Черт побери, нет!
Верхом, без свиты, Гэйл поскакал среди остатков армии, пытаясь ее ободрить.
- Деритесь! - требовал он. - Деритесь за меня и за Талистан! За моего сына и мою дочь!
Его никто не слушал. Лучники поспешно рассыпали строй, побросали громоздкие луки и побежали с поля боя. Гэйл слышал, как капитан продолжает кричать, объявляя отступление и умоляя горцев о пощаде. Теперь он уже кричал "сдаемся!", и от этого слова у Гэйла застыла кровь в жилах. Как только его люди начали отступать, горцы умерили свой напор. Шум, доносящийся со стороны Серебрянки, постепенно стихал. Кто-то в рядах горцев призвал к милосердию. С высоты своего коня Гэйл всматривался в плотную толпу воинов, пытаясь определить, откуда долетел этот крик. Голос показался ему знакомым: это должен быть...
- Бьяджио!
Бьяджио ковылял вперед, слушая, как какой-то солдат объявляет отступление. Вокруг него воины кланов
Келлен и Грэйфин прорубались через пехоту - но теперь пехотинцы дрогнули, услышав приказ капитана, и начали отходить. Сам Бьяджио тоже отступил: он едва держался на ногах. Руки у него болели, бок свело судорогой, кровь из раны на голове затекала в глаза, слепя его. Однако он сохранил достаточно самообладания, чтобы призвать к милосердию. Размахивая мечом над головой, он пытался привлечь к себе внимание горцев.
- Хватит! - крикнул он. - Они отступают!
Он сам едва расслышал свой голос за шумом боя. Талистанцы карабкались на берег, отчаянно пытаясь спастись от горцев и их лосей, которые, казалось, теперь были повсюду. Лоси размахивали рогами и трубили, придя в боевой раж. Неподалеку орала во всю глотку Вандра Грэйфин, сидя на латапи, который ломился сквозь рассыпающиеся ряды солдат. Не успевая вовремя выбраться из реки, солдаты погибали под мощными копытами.
- Стойте! - взревел Бьяджио. - Хватит, говорю вам!
Наконец горцы его услышали. Один за другим воины приостановили свою атаку, давая талистанцам невредимыми взобраться на берег. Вдали лучники Гэйла бежали с поля боя. Остатки его пехоты хромали следом. А в центре происходящего находился Тэссис Гэйл: он был по-прежнему великолепен в своих доспехах, по-прежнему торжественно восседал на своем скакуне. Король Талистана держал в руке меч и смотрел в сторону Серебрянки. В его сторону, вдруг понял Бьяджио.
- Гэйл! - крикнул Крэй Келлен.
Лев рванулся вперед с поднятым мечом, промчавшись мимо Бьяджио.
- Нет, Келлен! Стой!
Приказ Бьяджио остановил горца в середине атаки.
- Келлен, достаточно, - устало сказал Бьяджио. - Все уже закончилось.
- Не закончилось, - возразил Келлен. - Посмотрите на него! Он никогда не сдастся!
- Ты проиграл, Гэйл! - крикнул Бьяджио. - Сдайся, пока еще есть возможность!
Король держал меч обеими руками. Он не произнес ни слова - только медленно покачал головой. Бьяджио едва удерживал в руках меч. Он невыразимо устал и был переполнен болью. Даже говорить было трудно. Под внимательными взглядами горцев Бьяджио прошел к берегу и ступил ногой на землю Талистана.
- Тэссис! - прохрипел он. - Я тебя предупреждаю. У тебя, нет ли единого шанса.
Он даже не был уверен, заметил ли старик, что его бросили.
- Ты отнял их у меня, - сказал Гэйл. - Ты отнял у меня сына, а питом забрал и дочь.
- Калида умерла от рака, Тэссис. А Блэквуд погиб в бою.
- Потому что ты его бросил! - прогремел Гэйл. - Ты оставил его в Люсел-Лоре, чтобы Вэнтран его убил! Это ты - его убийца. И теперь я за него отомщу.
- Посмотри вокруг, - предложил Бьяджио. - Почему ты думаешь, будто сможешь победить?
- Мне нужен только ты, - ответил Гэйл.
- Я - твой император.
- Никогда!
- Император, - повторил Бьяджио. - Принеси мне присягу, признай мои права на трон - и я сохраню тебе жизнь.
- Черта с два.
- Признай это, - приказал Бьяджио. - Скажи, что я твой император.
Гэйл не желал опустить оружие.
- Тэссис, я изменился, - сказал Бьяджио. - Я не такой, каким был, когда погиб Блэквуд.
Гэйл рассмеялся.
- Такие люди, как ты, никогда не меняются. Ты был демоном тогда, когда служил Аркусу главным шпионом, и теперь ты тоже демон. Я тебя убью, Бьяджио. Я сделаю то, что следовало сделать много лет назад.
- А, дайте мне его убить! - прорычал Крэй Келлен. - Государь император, прошу вас...
- Нет! - отрезал Бьяджио. Он внезапно понял, что должен сам сразиться с Гэйлом. - Я - император Нара, - объявил он. - Никому не отнять у меня железный трон.
- Докажи это! - вызывающе бросил Гэйл. Бьяджио поднял меч.
- Будь, по-твоему, старик.
Тэссис Гэйл слез со своего коня и хлопнул его по крупу, галопом отсылая прочь. Король сделал шаг в сторону императора, держа меч обеими руками. Он выглядел на удивление крепким, словно безумие придавало ему сил. Высоко держа голову, он снял шлем и бросил его на землю.
- Я вдвое крепче тебя, - объявил он Бьяджио - Ты вообще не мужчина. Ты - тварь.
Бьяджио подошел ближе, держа меч над головой. В юности он обучался не только игре на рояле, но и фехтованию, и хорошо владел оружием. Но он очень устал, а в стычке с пехотой получил сотню мелких ранений. Кровь по-прежнему затекала ему в глаза. Он гневно стер ее.
Гневно...
"Злись, - сказал он себе. - Используй свою ярость..."
Начав кружить вокруг своего противника, он вспомнил, как прежде снадобье Бовейдина давало ему силы. Он сосредоточился на этом чувстве, собирая по пыльным закоулкам своего разума остатки снадобья.
- Ты только посмотри на себя! - поддел его Гэйл. - Ты же едва стоишь! Кто же из нас стар, ты, женоподобный?
Эти оскорбления язвили. У Бьяджио начало жечь глаза, как прежде, во время процедур. Его пальцы сжались на рукояти меча, стали сильнее. Когда волна ярости в его груди достигла максимума, разум заволокло безумием.
- Я - император Нара! - провозгласил он. - Я твой повелитель, Тэссис Гэйл!
- Ты - убийца и мужеложец! - парировал Гэйл. - И ты отправишься прямо в ад!
Внезапно Гэйл рванулся вперед, издав оглушительный вопль. Его меч стремительно упал вниз, задев Бьяджио. Бьяджио ощутил, как стальной клинок распорол его кожаный доспех и повредил руку. Он быстро повернулся и ответил на удар, направив меч на ноги Гэйла. Гэйл легко отпарировал. Тяжело дыша, Бьяджио отступил.
- Щенок! - насмехался закованный в латы гигант. - Давай, кроут! Покажи, на что ты способен!
Бьяджио снова пошел в атаку и провел серию ударов, заставивших Гэйла попятиться. Старик умело парировал каждый выпад, правильно используя свой меч и доспехи. Бьяджио продолжал атаку, до предела напрягая усталые мышцы.