- Этого недостаточно, - возразил военачальник. - Именно для того ты и здесь, искусник. К тебе они прислушаются. Пойдем.
Он гневно зашагал в центр лагеря, где все его воины праздновали касаду. Горели костры, и запах жаркого поднимался высоко на горном ветру. Даже рабы играли и пели, радуясь дню без работы и порки. Только нарец, Грач, усердно трудился. Пракстин-Тар увидел его вдалеке, окруженного горой свежеспиленных бревен. В зубах он держал какой-то инструмент, а в руках кусок каната. Начатый требюшет пока больше походил на груду неровных поленьев. Пракстин-Тар постарался не обращать на нарца внимания, надеясь, что Награ его не заметит. Пусть священник сосредоточится на молитве и не расспрашивает об осаде. К счастью, Награ шел за военачальником как дрессированный пес и, углубляясь в лагерь, ни о чем Пракстин-Тара не спрашивал. Наконец прямо показался шатер военачальника. У входа на страже стоял воин. При приближении своего господина он опустился на одно колено.
- Он все так же, Пракстин-Тар, - сказал воин, не дожидаясь вопроса.
- Заходи, - сказал военачальник Нагре.
Он провел священника внутрь затемненного помещения, где стоял сладкий запах лечебных трав, благовоний - и узнаваемый привкус болезни. На холщовом полу грудами валялись подушки, на алтаре горели свечи - но глухих богов смягчить не удавалось. Неподалеку от алтаря лежал Кринион. Его голова покоилась на подушке из багряного шелка. Он казался исхудавшим и неопрятным, а его тело покрывали свежие повязки. Над ним хлопотал Валтув. Лекарь промокал Криниону лоб полотенцем, уже промокшим от лихорадочной испарины. Валтув встревожено посмотрел на Пракстин-Тара и отошел в сторону.
- Это и есть твой священник? - спросил он.
- Мое имя Награ, - объявил искусник.
Подойдя к Криниону, он наклонился над ним, внимательно разглядывая его лицо и тело, а потом осторожно прикоснулся пальцем к нежной коже. Пракстин-Тар тихо приблизился. На лице Нагры он прочел искреннюю озабоченность.
- Он спит, но ему не лучше, - сказал Валтув. - Мне очень жаль, Пракстин-Тар, но я почти ничем не могу ему помочь.
- С каждым днем он все слабеет, - прошептал Пракстин-Тар. - Искусник, ты за него помолишься.
- Молитвами заражения не вылечить, - возразил Валтув. - Это могут сделать только покой и воля его собственного тела.
- Но он же поднимался! - запротестовал Пракстин-Тар. - Он разговаривал. Ты же сам это видел, Валтув. Он уже начинал выздоравливать.
Валтув был безжалостен:
- Нет, не начинал. Он очнулся от забытья, потому что рана на голове стала заживать. И она меня больше не тревожит. Его губят другие раны. Лекарь осторожно провел рукой над телом Криниона. Под одеялом и повязками Кринион был обнажен. - Мне приходилось видеть подобные заражения. Посмотри, как лихорадка вцепилась в него!
- Почему он так спит? - спросил Награ.
- Из-за слабости. Тело борется за жизнь, но оно больно. - Валтув указал на множество ушибов на теле Криниона и на бесчисленные гноящиеся язвочки. - Видите это? Это грязь. Весь мусор и обломки от разлетевшейся катапульты. Все это теперь у него в теле. И я не могу это извлечь.
Пракстин-Тар схватил Нагру за руку.
- Лоррис и Прис должны тебя услышать! - приказал он. - Ты - искусник. Они не будут к тебе глухи. Ты должен заставить их, тебя выслушать.
Награ резко высвободил руку.
- Я богам не приказываю, военачальник, - сказал он. - И ты тоже.
Устыдившись, Пракстин-Тар отступил на шаг.
- Скажи им про моего сына! - взмолился он. - Скажи им, что он слишком юн, чтобы умирать. Скажи им, что он служит им, как служу им я сам.
- Служишь им! - возмущенно фыркнул Награ. - Само твое присутствие здесь их оскорбляет! Ты - злокачественная опухоль, Пракстин-Тар, ты позор. А теперь уходи. - Отвернувшись от военачальника, он опустился на колени рядом с Кринионом. - И лекарь пусть тоже уйдет.
- Почему мне нельзя остаться и помолиться с тобой? - спросил Пракстин-Тар.
- Потому что ты мне здесь не нужен.
Награ закрыл глаза и начал молиться, на секунду разжав руки для того, чтобы взмахами выгнать военачальника и лекаря из шатра. Пракстин-Тар ушел с огромной неохотой. У выхода он секунду смотрел на молодого священника, убедился, что тот знает, что делает, а потом повернулся и ушел из шатра вместе с Валтувом. Выйдя наружу, лекарь высказался откровенно.
- Не тешься пустыми надеждами, - сказал он своему господину. - Ты молился со всем возможным усердием. Почему же ты думаешь, что слова священника будут услышаны скорее твоих?
- Потому что он священник. Он знает их лучше, чем я. Они ему ответят.
Валтув грустно улыбнулся.
- Может быть, они уже ответили, - предположил он. - Может быть, тебе просто не нравится их ответ.
Военачальник Рийна повернул лицо к солнцу. Он только теперь заметил, какой теплый день стоит. Решив не обращать внимания на слова лекаря, он сказал:
- Я иду в горы. Я хочу остаться один. Скажи искуснику, чтобы он нашел меня там, когда закончит. Я буду у скалы, которая похожа на череп. Ты знаешь это место.
Он зашагал прочь, но Валтув сказал ему вслед:
- Пракстин-Тар, неправильно, что ты себя не готовишь. Все люди умирают. Даже молодые.
Пракстин-Тар ушел, словно его и не слышал.
Военачальник провел день в горах, сидя на скале в форме черепа. Кругом было тихо. С высоты казалось, что его лагерь расползается по земле, как язва. Пракстин-Тар держал в руке палку и рассеянно крутил ее, время, от времени начиная тыкать ею в землю. В горах дул ветер. Издали донесся крик возможно, снежного барса. Но Пракстин-Тару было не страшно. Он больше не молился: не хотел мешать работе искусника. Вместо этого он сидел, погрузившись в мрачное молчание, и смотрел на Фалиндар.
Скала, на которой он сидел, была настоящим чудом, Пракстин-Тар нашел ее сразу же. Можно было подумать, будто кто-то обработал этот камень, выбив в нем глазницы, которые пристально следили за Фалиндаром. Скала находилась довольно высоко, и Пракстин-Тар сидел у нее на макушке, опираясь на локоть. Он сидел так много часов, не обращая ни на что внимания, и почти не шевелился. Когда у него за спиной послышались шаги, военачальник сел прямо, возмущенный вторжением, и тут увидел, что к нему идет Награ. Искусник умело карабкался по скалам. Священник казался усталым, но Пракстин-Тар сразу же понял, что устал он не из-за подъема. Когда Награ добрался до вершины скалы, Пракстин-Тар указал ему на место рядом с собой.
- Садись, - спокойно предложил он. Награ послушался и сел рядом с военачальником. Он не стал тянуть время и сразу же сообщил свое неприятное известие.
- Твой сын очень тяжело болен, - сказал он. - Тебе следовало бы прислушаться к твоему лекарю, военачальник. Я не знаю, сколько он еще проживет.
- Но ты молился?
- Да, я за него молился.
- Всем сердцем?
- Я сделал все, что мог. Теперь все в руках Лорриса и Прис. Но он очень болен. Я ощущал запах его заразы, словно болота. Тебе следует приготовиться.
- Тогда ты здесь закончил, - объявил Пракстин-Тар. Говоря, он не отводил взгляда от Фалиндара. - Если хочешь, то перед возвращением к себе в деревню можешь отдохнуть. Поешь и насладись оставшимся временем праздника.
- Тебе стоит меня послушать, - посоветовал Награ. - Я не лекарь, но даже я вижу, как тяжело болен твой сын. Пожалей себя и не обманывайся. Кринион...
- Будет жить! - Пракстин-Тар повернулся к священнику и посмотрел ему прямо в лицо. - Боги не оставят меня без внимания. Я этого не допущу. Я слишком много для них сделал, чтобы позволить им забрать у меня сына.
Награ нахмурился.
- Неужели? Ты смел, если говоришь так. Ты вообще не дрол, Пракстин-Тар. Я знаю о тебе всю правду.
- Избавь меня.
- Я знал Тарна, - продолжал искусник. - Я даже ездил с ним в Чандаккар. Он был совсем не такой, как ты. И ты совсем не такой, как он. Он был великим человеком. А ты не великий. Сравнивая себя с ним, ты порочишь его память.