— Вот уж никогда не думала, что придется знакомиться с твоей женой при таких обстоятельствах.
Уилла не стали задерживать, лишь взяли у него подписку о невыезде. Так что из того дома они выходили вместе. Уилл посоветовал Тише ехать домой и как следует выспаться, но та покачала головой:
— Нет, у меня здесь есть еще дела. Надо кое с кем повидаться.
А когда они уже попрощались, она вдруг окликнула Уилла.
— Что? — спросил тот.
— Можешь сделать мне маленькое одолжение? Как ни бейся, а Товой Шайей мне уже не стать. Но и с Тишей покончено. Давай договоримся, что отныне ты будешь знать меня просто, Товой.
Это было шесть месяцев назад… Господи, всего шесть месяцев назад!
— …Итак, друзья. — Харден постучал ложкой по бокалу, привлекая внимание окружающих. — Дождались! Настал день, когда мы наконец избавились от толстой задницы, Уолтона. Почтим его память вставанием!..
Все тут же бросились к смущенному Терри, стали похлопывать его по плечу, расспрашивать о ближайших планах, а над их головами звучал торжественный голос Хардена, который озвучивал историю совместной жизни Терри Уолтона и «Нью-Йорк таймс».
— Отдадим должное, друзья, этому сукину сыну и признаем его универсальность. Назовите любое журналистское амплуа, и я скажу, что Терри оно знакомо не понаслышке. Он был криминальным репортером, вел колонку светских новостей, работал в группе общенационального выпуска, трудился собкором в Дели. Куда ни плюнь — везде попадешь ему на пиджак! А кто-нибудь из вас знает, что целых два года Терри редактировал страницу кроссвордов и ребусов? И сам же их придумывал! Теперь знайте! Что ж… в конечном итоге он решил, что все мы ему смертельно надоели, и теперь делает нам ручкой. Поговаривают, что он теперь будет преподавателем у студентов-журналистов в Индии! Не завидую этим ребятам! Уж что-что, а все свои дурные привычки Терри привьет им в первую очередь. Что еще сказать? Мне жаль, мне безумно жаль, что он уходит. Так что давайте разложим этот дешевенький торт по бумажным тарелочкам, поднимем наши пластиковые стаканчики и скажем: «Катись к чертовой матери, Терри, без тебя воздух будет чище!»
— Ура! Терри! Ура! — грянули в один голос присутствующие.
Терри терпеливо переждал овацию, а потом произнес ответное слово:
— Из Йеля я вынес одно очень важное правило, которому стараюсь всегда следовать в жизни: будь краток, людям это нравится. Как сказано в одной умной книжке, братия, время уже коротко! Поэтому я приложу все силы к тому, чтобы не утомить вас длинным рассказом о том, как я всех вас люблю и как мне вас будет не хватать. Тем более что это было бы неправдой! Я вылетаю в Дели уже сегодня ночью. Так что скажу просто: здесь я был счастлив и всегда с гордостью буду все это вспоминать!
В редакторской грянули оглушительные аплодисменты. Эми Вудстайн удостоила Терри поцелуем в щеку, хотя в душе только радовалась его уходу. Уилл поковырял пластиковой вилкой торт, а потом решительно подошел к Уолтону, пожал ему руку и пожелал удачи.
Упоминание Уолтоном Йельского университета заставило его вернуться к компьютеру и заняться поисками онлайн-форума, на который они с Тишей и Томом наткнулись за полчаса до того, как в квартиру с пистолетом ворвался человек в бейсболке.
Наконец он нашел то, что искал. Уилл вызвал на экран старую фотографию и первым же делом отыскал на ней лицо отца. Затем еще раз посмотрел на Макдугала, после чего принялся методично изучать остальные лица…
В какой-то момент ему пришлось воспользоваться функцией увеличения изображения. Ну конечно… Вот он, во втором ряду, четвертый слева от Макдугала. Длинные волосы, настоящий хиппи… Узнать человека с такой прической трудно. Неудивительно, что в первый раз он даже не задержался на его физиономии взглядом. Но если приглядеться… Вот она, фирменная ухмылочка Теренса Уолтона.
Уилл вдруг вздрогнул, припомнив слова, только что сорвавшиеся с уст Терри; «Как сказано в одной умной книжке, братия, время уже коротко». Где-то он это слышал… Господи, да ведь это же было одно из мобильных посланий загадочного отправителя! Строчка из первого послания апостола Павла к коринфянам!
Уилл усмехнулся. Как там сказал про него Харден? Он успел потрудиться во всех мыслимых журналистских амплуа и даже вел колонку кроссвордов? И сам же их придумывал?
— Черт возьми… — пробормотал Уилл. — Да ведь это же он!
Один из первых последователей учения Церкви Воскрешенного Христа, набивший себе руку на газетных шарадах. Уолтону все было известно. И он хотел передать это знание Уиллу. Но боялся. До смерти боялся разоблачения. Он-то уж отлично знал, что если Апостол и его боевики почуют неладное, они без колебаний размажут его по стенке. Потому и шифровался…