Он впервые смотрит на меня, по-настоящему смотрит, и его рот открывается.
— О, Господи. Ты реально хорошенькая.
Жар, исходящий от моих щек, мог бы подпитывать тепловую электростанцию.
— Вау. Обычно парни... не говорят подобные вещи девушке в лицо.
Он поднимает брови.
— Не говорят? — В его голосе звучит удивление.
Я отрицательно качаю головой.
— Черт. — Съежившись, незнакомец трет лицо одной рукой. Когда опускает руку, он сам немного краснеет. — Ну что ж. Прошу прощения за это, — неловко говорит парень. — Я пойду и принесу тебе еще кофе. Пожалуйста, подожди здесь. Я не задержусь ни на секунду, клянусь.
— Ладно. — Я действительно опоздаю на занятия, если сейчас же не отправлюсь в академию, но в этом парне есть что-то такое серьезное и чертовски милое, что я думаю, что смертельно раню его, если скажу «нет».
Он улыбается самой широкой улыбкой, которую я когда-либо видела.
— Отлично. Только... просто ... — Он протягивает руки. — Просто останься.
Я смеюсь.
— Останусь. Обещаю.
В ту же секунду, как парень оказывается внутри, я хочу сбежать. Мой «Файрберд» прямо там, и я никогда раньше не опаздывала на занятия. Никогда за все годы в Вульф-Холле. И не хочу начинать сейчас. Но я обещала. Но не должна была обещать.
Утро сегодня теплее обычного — по крайней мере, на земле нет льда — но все равно достаточно свежо, чтобы я переминалась с ноги на ногу, пытаясь согреться, пока жду возвращения этого таинственного незнакомца. Я съедаю свой рогалик в рекордно короткие сроки, просто чтобы избавиться от этой проклятой штуки. Этот парень ходит дольше, чем обещал. Прошло почти десять минут, прежде чем он поспешно выходит из закусочной с четырьмя чашками кофе на вынос, опасно балансирующими в его руках.
Он выглядит немного застенчивым, когда приближается.
— Итак, я забыл уточнить какой у тебя был кофе. У меня тут двойной капучино. Латте. Пряный тыквенный… с пенкой… Не знаю. Некоторым девушкам нравится это дерьмо. И э-э-э... Думаю, что на самом деле это какой-то чай. Горячий чай с медом и лимоном.
Парень так рассеян и нервозен, что мне его становится жалко. Его глаза, очень близкие по цвету к моим, теперь, когда я смотрю на них, замечаю какие они яркие и острые.
— Я возьму капучино, — говорю ему, улыбаясь.
Я ухитряюсь взять свой кофе так, чтобы оставшиеся напитки не оказались на земле. Парень ставит остальные три чашки на низкую стену у входа в закусочную и выбирает ту, что ближе к нему.
Делает глоток и морщится.
— Фу. О боже, нет. Тыквенные специи — это... ух! — Он высовывает язык, хватает одну из других чашек и пьет из нее, вздыхая с облегчением. — Боже, это было чертовски отвратительно. Как люди могут это пить?
Я стараюсь не слишком улыбаться.
— Это напиток делит на два лагеря. Я сама являюсь членом клуба «Тыквенные специи — дело рук дьявола».
— Я могу заполнить заявление? Это дерьмо было отвратительным. — Он вздрагивает. — О боже мой. Я не представился. Я Андре, парень, который сломал тебе три ребра, потому что не смотрел, куда шел.
— Карина. Вообще-то, Кэрри. Приятно познакомиться. И не беспокойся о ребрах. Они в полном порядке. — Я проверяю свой телефон, морщась, когда вижу время. Уже почти восемь. — Мне очень жаль, но мне действительно нужно идти…
— Подожди, стой, — говорит Андре и снова нервно смеется. — Послушай, ты ведь ходишь в ту причудливую школу, верно? Ту, что на вершине горы?
Я никогда раньше не слышала, чтобы кто-то называл академию причудливой, но полагаю, что для постороннего Вульф-Холл может показаться таким.
— Откуда ты знаешь?
— Здесь живет мой двоюродный брат. Я все время приезжаю в Маунтин-Лейкс и никогда не видел тебя поблизости. Почти уверен, что запомнил бы тебя. Так что, вот. Вполне логично, что тебя заперли там, на холме.
— Значит... ты не ходишь здесь в школу? В Маунтин-Лейкс? — Я не знаю почему, но я немного разочарована этим.
— Нет. Я учусь в колледже Олбани.
Вау. Парень из колледжа. Мило.
— Слушай. Знаю, что тебе пора идти, но… Я здесь учусь, здесь легче сосредоточиться, но... боже, я заговариваюсь. Не хочешь перекусить со мной в эти выходные? В частности, не хотела бы ты пойти со мной на свидание? Я все еще чувствую себя плохо из-за того, что врезался в тебя, и мы уже обсуждали тот факт, что я думаю, что ты действительно красивая, так что…
Я изумленно смотрю на него.
— Э-э-э...Свидание? Что ж… — Лицо Дэша всплывает в моем мозгу, и тошнота подступает к животу. Почему, черт возьми, я чувствую, что делаю что-то не так? Я чувствую, что обманываю его или в каком-то роде предаю его доверие. Но это он предал мое. Сжег его дотла. И знаете, что? Это было восемь гребаных месяцев назад.