Ступеньки скрипят. Рэну нужно потренироваться в скрытности, если он пытается подкрасться ко мне. Я вздыхаю, собираясь закрыть дверь своей спальни, когда вижу, как он выходит на лестничную площадку... поддерживая Карину Мендосу за талию.
— Какого хрена!
Ей не следовало подниматься по лестнице и так много двигаться. Она даже не должна была выходить из больницы. Кэрри вздрагивает от боли, пытаясь убрать руку с шеи Рэна, и я тут же оказываюсь рядом…
Бл*дь.
Это больше не моя работа — помогать ей. Я опускаю руки, чувствуя себя абсолютно беспомощным.
— Что, черт возьми, происходит? — рычу я на Рэна. — Если ты забрал ее из больницы без разрешения врачей…
— Расслабься, парень. Ее выписали. С ней все будет в порядке.
— Я вообще-то здесь, знаешь ли, — бормочет Кэрри. — Господи… Дэш. Просто... можешь... — Она кладет руку мне на плечо. — Помоги мне пройти в твою комнату. Давай поговорим наедине.
Она хочет войти в мою комнату. Она здесь по собственной воле. Рэн не похищал ее. Я не знаю, какая часть этого более удивительна. Закрываю рот, поддерживая девушку, осторожно обнимая, пока помогаю ей войти в свою комнату. Рэн ухмыляется, стоя в дверях, и мне доставляет огромное удовольствие захлопнуть дверь у него перед носом.
Я уже говорю, когда оборачиваюсь.
— Это не имеет ко мне никакого отношения. Я не подговаривал его на это…
И останавливаюсь.
Сидя на краю моей кровати, Карина плачет. Она прижимает руку к боку, губы опущены, плечи дрожат. Сначала я думаю, что ей больно, но потом Кэрри смотрит на меня и говорит:
— Ты не можешь уехать.
Ох.
Значит, она знает.
Конечно, знает. Это большая игра Рэна. Я сказал ему, что не хочу, чтобы Кэрри знала об этом, пока я уже не улечу обратно в Лондон, но с каких пор этот ублюдок хоть раз прислушивался к моим словам? Тяжело вздохнув, я хватаю скамейку у пианино и подтаскиваю ее, чтобы сесть перед ней.
Смотрю на свои руки.
— Нет смысла оставаться, Стелла. Я думал, что смогу пережить следующие несколько месяцев, а потом уйти, но... — Качаю головой. — Я в полном дерьме. Куда бы я ни посмотрел, везде есть напоминания о тебе. Даже здесь, в этой комнате…
На щеках Кэрри появляется ярко-розовый румянец. Думаю, что он больше связан с тем, что произошло между нами, чем с ее слезами. Она проводит руками по лицу, шмыгая носом.
— Представь, что я чувствовала, когда спала в комнате, которую получила благодаря тебе и где мы столько раз были вместе.
— Знаю. И очень сожалею об этом. Если бы мог это изменить, я бы так и сделал. Я бы все отдал, чтобы вернуться назад и все переделать. Я бы сказал Олдермену идти к черту. Но до этого я бы сказал Паксу и Рэну, что встречаюсь с тобой. Я бы всем рассказал. Я бы показал тебя всему гребаному миру, Стелла. Мне никогда не было стыдно быть с тобой. Ты ведь знаешь это, правда?
Девушка втягивает нижнюю губу в рот, медленно кивая.
— Знаю.
— Я просто хотел, чтобы все было легко.
— Жизнь никогда не бывает легкой, Дэш. Независимо от того, как ты справляешься с этим. — Кэрри останавливается на секунду. Могу сказать, что она пытается понять, что хочет сказать дальше. — Если бы я могла вернуться и сделать все по-другому, я бы рассказала тебе о том, что произошло в Гроув-Хилле. Рассказала бы тебе всю правду и ничего не скрывала. Я бы с самого начала боролась за нас изо всех сил и не позволила ничему встать между нами. Уж точно не Олдермену. — Кэрри печально вздыхает. — Он не должен был делать то, что сделал. Я знаю, что он заботился о моих интересах, но на самом деле только причинил мне больше боли.
Я тихо смеюсь, поднимая руку.
— Мне ли не знать. Он и мне причинил довольно сильную боль.
— О боже мой! — Кэрри наклоняется вперед, щурясь на серебристый шрам, который теперь украшает мою кожу. — Он что, ударил тебя ножом?
— Скальпелем.
— Я точно убью его!
— Не беспокойся об этом. — Я потираю большим пальцем зазубренный шрам на тыльной стороне ладони. — Я уже привык к нему. Такое чувство, что он всегда был там. И он помог… — Я замолкаю, не желая признаваться в следующей части. Это как-то странно.
— Помог?
— Всякий раз, когда я видел тебя в академии или вспоминал выражение твоего лица, когда ты вошла в обсерваторию... — Боже, зачем я вообще упомянул эту часть? Я гребаный идиот. — Шрам напоминал мне, что все это не просто так. Что тебе лучше какое-то время не находиться рядом со мной. Я просто хотел, чтобы с тобой все было в порядке. Даже если это означало, что я не получу тебя. Когда вернусь в Англию, думаю, он и там будет напоминать мне о тебе.