Я вызвал Ральфа и едва не подпрыгнул от радости, когда взвинченный голос ответил:
– Что у тебя?
– Нарвались. Командир, их тут как собак нерезаных. Они к Литой идут. Штаб ППС штурмуют человек тридцать. Там сидят плотно, не пустят, но по зданию лупят из гранатометов.
Я сжал зубы. Штаб роты ППС окружен домами со всех сторон, заблокировать и расстрелять его не составляет труда.
– Потери есть?
Ральф ответил с небольшой заминкой:
– Вольдемара зацепило. Остывает.
Перед глазами возникло смешливое, совсем юное лицо парня. Вольдемар Корошин, самый молодой во взводе, заводила и юморист. Остывает…
– Через пять минут я подойду к библиотеке.
– Я тебя встречу.
Отключив связь, я сказал Свену:
– Двигаем вперед.
Черт знает, откуда и куда сновали боевики, но их машины то и дело возникали у нас под самым носом. В тот момент, когда мы заезжали во внутренний двор библиотеки – старого двухэтажного здания с выпуклой крышей, – юркий «маног» выскочил буквально под колеса БТРа Влада. Боевики опешили от такой встречи и промедлили буквально несколько мгновений. Собранные, взведенные стрессом, готовые ударить в любой момент бойцы искрошили бандитов за пару секунд. Повезло только одному, он слетел с кузова и, петляя, рванул к дороге, но пробежал метров двадцать. Из-за угла выскочил бронетранспортер Ральфа и передком снес боевика с ног. Тяжелая машина даже не замедлила хода, погребая под собой упитанного бандита.
Три бронетранспортера встали почти нос к носу на небольшом пятачке за зданием. С брони посыпались бойцы, несколько пар исчезли в темноте. Главную заповедь – постоянное наблюдение – соблюдали истово.
Я подошел к Ральфу. У того лицо в копоти, левая щека исцарапана, один погон оторван. Руки слегка подрагивают, но автомат держат крепко.
– Что у вас?
– Нормально… – Он запнулся, бросил взгляд на машину. – Почти нормально. Повезло, что первые заметили боевиков, к тому же те шли мимо нас. К центру шли. Знаешь…
Ральф кашлянул, поправил разгрузку, что съехала набок.
– Знаешь, что-то странное с теми боевиками. По одежде бандиты как бандиты, а так… – Он замолчал, подыскивая слова. – Слишком спокойно шли. Тихо, дисциплинированно. Вот именно!
Я кивнул. Если догадка относительно истинной причины нападения верна, значит, под видом боевиков к нам пожаловали гости из Ламакеи. А то и откуда подальше. Например, из-за моря.
– Ладно, разбор полетов потом. Все в сборе, времени на разговоры нет. Сейчас идем к горотделу. Попробуем по Белой, там тихо, да и объектов интересных нет.
– Каких?
– Интересных с точки зрения боевиков. Грабить нечего, да и никто из важных персон не живет.
– Только если дворец бракосочетания, – заметил Влад.
– Там брать нечего. Не днем же, невест нет, – скривил губы Свен.
Я машинально кивнул. Улица получила свое название из-за того, что когда-то по выходным там было тесно от свадебных кортежей. Огромное количество народу и масса невест, традиционно в белом. Правда, последний раз такой ажиотаж наблюдался до войны…
– Идем до площади, там посмотрим. Если завязнем на подходе, то… пойдем напролом.
Неподалеку вновь заработал пулемет, ему вторили автоматы, потом загукал АГС. Боевики продолжали разгром.
– Все, по коням. Кто на нас выскочит – бить с брони. Влад, ты первый, я со Свеном за тобой, Ральф – в конце.
Запищала радиостанция, я тронул тангетку.
– Артур, Буен на связи. По Монетной в нашу сторону идет колонна. Машин семь. До них метров восемьсот.
Буен оседлал крышу пристройки и с высоты в десять метров видел все вокруг.
– Понял.
Не успел отключиться Буен, на связь вышел заместитель Ральфа Асмунд.
– От Тропной едут боевики. По кому-то бьют. Могут сюда завернуть…
– Ясно.
Я убрал радиостанцию и крикнул к парням:
– По местам, уходим!
Вспрыгнул на броню, положил автомат на колени и сглотнул, чувствуя, как в груди растет холодный ком. Организм, реагируя на сильное волнение, выбрасывал в кровь огромное количество адреналина, отчего меня слегка заколотило. В ожидании свистопляски я почувствовал то особое состояние преддверия событий, какое возникает у многих опытных бойцов. Состояние начала…
А потом мозг отключил все эмоции, и время понесло вскачь.
Белая действительно была нетронута, только в конце, неподалеку от площади, поперек дороги стояли три сгоревшие машины и среди них одна полицейская. Два трупа лежали у стены соседнего дома лицами вниз. Третий свесил голову из дверцы машины, с руки на искореженный асфальт капала кровь.