— О чем вы, черт возьми, говорите? — закричал Данте в ярости.
— Вы арестованы, — объяснил лорд Оранмор.
— Это все, тогда? — Данте усмехнулся. — Конечно, я думал, что это серьезно! По какому обвинению?
— Обвинению?
— Я имею право знать обвинение против меня!
— На самом деле, — сказал Бенедикт, — не имеете. Habeas corpus был приостановлен. У вас нет прав вообще. Вы обвиняетесь в измене, мистер Вон. Я, лорд Оранмор, обвиняю вас. И, боюсь, этого достаточно, чтобы отправить вас в Австралию на всю оставшуюся жизнь.
— И он ирландец, мой лорд! — вклинился констебль. — Не забывайте об этом! — Он жестоко пнул Данте. — Сволочь! Ты не достоин лизать сапоги англичанина.
— Вы, сэр, грязный лжец, — Данте сосредоточился на настоящем враге, лорде с холодными серыми глазами. — Вы ни черта не можете доказать против меня.
— Мне не нужно ничего доказывать, — повторил лорд Оранмор. — Не будет суда. Вы никогда не увидите магистрата, мистер Вон. Они просто запрут вас и выбросят ключ.
— Хороший ирландец — мертвый ирландец, — мрачно изрек констебль.
— Нам нужны имена его соучастников, констебль. Они захотят допросить его в Лондоне. К сожалению, он должен быть жив для этого.
— Да, мой лорд.
— Идитe и посмотритe, что за задержка, — приказал лорд Оранмор. — Мне нужен момент наедине с заключенным. — Когда они остались одни, Бенедикт сказал просто:
— Вы никогда не должны бить женщину, мистер Вон.
Данте хмыкнул.
— У меня есть дела поважнее с женщинами.
— В частности, вы никогда не должны были бить мою женщину.
Данте подумал, что ублюдок говорит о Роуз.
— Она говорит, что я ударил ее? Лживая сука!
В следующий момент он упал на спину с горячим концом сигары в четверти дюйма от глазного яблока. Колено аристократа было прижато к его горлу.
— Такое поведение, мистер Вон, просто невозможно допустить в цивилизованном мире.
Констебль вошел в комнату в этот момент.
— Фура здесь, мой лорд, чтобы отвезти заключенного в Лондон.
— Очень хорошо, констебль. — Лорд Оранмор поднялся на ноги и поправил одежду. Заметив небольшое пятно крови на своей обуви, он вынул носовой платок и осторожно вытер его.
Небо над Батом было закрашено алым рассветом.
Нора открыла дверь, но мисс Вон вылетела из комнаты матери, ее светлые волосы были просто стянуты ленточкой.
— Бен! Слава Богу! — она плакала, обнимая Бенедиктa. — Ты нашeл его?
Инстинктивно он начал вырываться из ее рук, но внезапно остановился. Слезы блестели в ее зеленых глазах. Она выглядела истощенной и дрожала, как лист.
— Нашел.
Она застонала.
— Женатым?
— Нет. Похоже, леди передумала.
— О, слава Богу! Он был очень зол на меня?
Бенедикт пожал плечами.
— Твой брат, кажется, злится на весь мир, мисс Вон.
— Да! Это на него похоже. — Она рассмеялась неуверенно. — Где он?
— На пути в Лондон. Я его арестовал. Это должно нaучить его, как бить женщин, — сказал он с мрачным удовлетворением.
Ее глаза расширились.
— Что ты имеешь в виду, Бен? Дэн никогда не бил меня. Я ударила его, по правде говоря. Он пытался забрать мой жемчуг, поэтому я сломала умывальник у него на голове, беднoго ягненкa.
— Он ударил Черри, — отрезал Бенедикт. — Я видел сам. Он толкнул ее так сильно, что она ударилась головой о дверь. Надеюсь, его будут избивать каждый день до конца жизни.
Рука Козимы подкралась ко лбу. Под краем ее светлого парика образовалось крупное гусиное яйцо.
— О, это, — сказала она сердито. — Это ерунда.
— Eрунда! — Бенедикт сказал сердито. — У Черри неприятный порез на голове. Где Черри? Я хочу ее сейчас. Я заберу ее с собой, и вы больше никогда ее не увидите.
— О, Бен, — проговорила она несчастным голосом, опустив голову. — Как все дошло до этого? Черри не существует, oна никогда не существовала.
— Маленькая сука, — холодно сказал он.
Кози много раз фантазировала о том, чтобы сказать ему правду. Все выходило не так, как она это себе представляла.
— Я — Черри, Бен. Я придумала ее. — Она сняла парик и демонстративно повернулась к нему лицом.
Он смотрел на нее с недоверием.
— Зачем ты это сделала?
— Не обольщайся, мужчина, — сказала она сердито. — Я сделала это только, чтобы свести тебя с ума.
— Стоило ли? — огрызнулся он.
Она вздрогнула.
— Это неправда, Бен. Я хотела быть с тобой, — просто сказала она. — Я влюбилась в тебя, как дура, и мне просто нужно было тебя заполучить.
— Почему ты мне не сказала? Зачем играть в дурацкие игры? — потребовал он возмущенно. — Я бы женился на тебе!
— Я не могу просто встать и выйти замуж в мгновенье ока, — возразила Кози. — Мне нужно думать о маме и сестре! Кроме того, я уже отказала тебе. Я не хотел, чтобы ты думал, что я... изменчива.
— Боже упаси!
— Я выгляжу ужасно, — сказала она, потирая волосы — корни росли белыми. — Скажи что-то! Ты никогда не догадывался? Разве ты не узнал меня в глубине сердца?
Cмертельная пауза... Затем он коснулся синяка на ее лбу.
— Должно быть, я хотел в это поверить.
— Ты бы не стал со мной спать, если бы знал, что я мисс Вон, — тихо заметила она. — Ты слишком порядочный человек, чтобы испортить благородную молодую леди. Мне не жаль, что я сделала это. Боже, помоги мне, но я не жалею.
— Это ужасно, — мрачно сказал Бенедикт.
— Что ты будешь делать сейчас? — она спросила его.
— Я собираюсь жениться на тебе, конечно.
Кози нетерпеливо покачала головой.
— Ты не можешь жениться на мне. Ты помолвлен с ней. В любом случае, я говорила о Дэне, а не о себе. Ты не можешь оставить его гнить в тюрьме, Бен. Он не ударил меня, клянусь!
— Я думаю, что Дэн именно там, где и должен быть, — упрямо сказал Бенедикт.
— У меня остался один брат в этом мире, — воскликнула Кози яростно. — Если ему будет причинен какой-либо вред, Бенедикт Редмунд, я с тебя шкуру спущу! Я никогда тебя не прощу!
— Я уверен, что он в порядке, — поспешно солгал Бенедикт.
В последний раз, когда он видел Данте Вона, тот был привязан к стулу. Его глаза распухли, нос был сломан, и кровь текла по подбородку из разбитой губы.
— Конечно, — неохотно добавил он, — если это заставит тебя чувствовать лучше, я пойду и посмотрю, как его освободить.
— Спасибо, Бен, — сказала она с благодарностью.
Она была шокирована и испугана, когда Данте заполз на ее кухню несколько часов спустя. Он стонал от боли. Его глаза распухли. У него был сломан нос, разбиты губы. Кози едва узнала братa.
— О, мой Бог! — закричала она, подбегая к нему.
— Я в порядке, — каркнул он. — Я в порядке.
— Ты не в порядке, — бормотала она, усаживая его на стул.
Он рассказал ей, что случилось с ним, пока она ухаживала за ним.
— Я убью его, — поклялась она.
— Держись подальше от лорда Оранмора, — сказал ей Данте. — Он отчаянный человек. Я думал, что я уже покойник. К счастью, он оставил меня своим прислужникам. Я проделал небольшую работу с ними.
— Ты никого не убил? — испуганно спросила она.
Брат засмеялся пренебрежительно.
— Не нужно было.
Кози заставила его поесть.
— Что ты будешь делать сейчас? — осведомилась она, когда Дэн засовывал толстые куски ветчины в рот.
Дэн пожал плечами.
— Я поеду в Индию. Мне нужны деньги, — добавил он.
— Конечно, — сказала она мгновенно. Козима побежала наверх в свою спальню и вытащила коробку из-под укрытия под половицами. Схватив пачку банкнот — все имеющиеся у нее деньги, — она побежала вниз. Данте выхватил их у нее и начал считать.
— Это все, что я тебе должна, мальчик! — сказала она с сердитым сарказмом.
У брата хватило совести покраснеть.