Выбрать главу

Нильс Бор отметил, что появление противоречий является сигналом того, что эксперимент находится на правильном пути: «Нет особой надежды, если у нас есть только один вид затруднений, но когда у нас их два, мы можем сопоставить их друг с другом».

Бор назвал это «комплементарностью», имея в виду, что взаимодействие кажущихся конфликтующими сил или противоположностей на самом деле является гармонией природы.

Уайтхед также заметил: «По формальной логике противоречие — это сигнал поражения; но в эволюции реального знания оно знаменует собой первый шаг на пути к победе». Куда бы вы ни посмотрели, все изменения демонстрируют эту взаимодополняемость.

В Чикаго люди из Джунглей Эптона Синклера, в то время наихудшей трущобы в Америке, задавленные мизерной зарплатой, деморализованные, больные, жившие в гниющих лачугах, были организованы.

Их транспаранты провозглашали равенство для всех рас, гарантии занятости и достойную жизнь для всех.

Собравшись с силами, они боролись и победили. Сегодня, будучи частью среднего класса, они также являются частью нашей расистской, дискриминационной культуры.

Раньше администрация долины Теннеси была жемчужиной в короне демократии.

Гости съезжались со всего мира, чтобы увидеть, восхититься и изучить это материальное и социальное достижение свободного общества.

Сегодня это бедствие Камберлендских гор, где ведётся добыча угля открытым способом и наносится ущерб сельскому хозяйству.

Конгресс производственных профсоюзов был агрессивным поборником рабочих Америки. В его рядах, прямо или косвенно, были все радикалы Америки; они боролись с корпоративной структурой государства и победили. Сегодня, объединившись с Американской федерацией труда, он является закоренелым членом истеблишмента, а его лидер поддерживает войну во Вьетнаме.

Другой пример — сегодняшние проекты многоэтажного общественного жилья.

Первоначально они были задуманы и реализованы как значительные подвижки в избавлении городов от трущоб и предполагали снос гниющих, кишащих крысами жилых домов и возведение современных многоквартирных зданий.

Они были восприняты как отказ Америки от разрешения своему народу жить в грязных трущобах.

Общеизвестно, что ныне они превратились в джунгли ужаса, и теперь перед нами стоит проблема, как их можно переустроить или же и вовсе избавиться от них.

Они сделались сплавом двойной сегрегации — по экономическому и расовому признаку — и опасностью всем, кто вынужден жить в этом эксперименте.

Прекрасная позитивная мечта выросла в отрицательный кошмар.

Так всегда можно описать революцию и реакцию.

Это постоянная борьба между плюсом и минусом в конфликте с ним, при которой роли меняются зеркально, и положительное сегодня становится отрицательным завтра, и наоборот.

С точки зрения природы реальность двойственна.

Принципы квантовой механики в физике ещё более верно применимы к механизмам общественных движений.

Это верно не только в свете «комплементарности», но и в отрицании универсальной до сегодняшнего дня концепции причинности, где материя и физика понимались в свете причины и следствия, у каждого эффекта была причина и он обязательно порождал следствие.

В квантовой механике причинность во многом заменяется на вероятность: электрон или атом не даёт определённого ответа на некую приложенную силу; имеется лишь набор вероятностей, что он отреагирует именно так.

Это фундамент дальнейшим наблюдениям и предложениям. Никогда в любом обсуждении или анализе общественных движений, тактик и любых иных фаз этой проблемы нельзя сказать: «Это действие даст этот результат».

Самое большое, чего мы можем достичь, — понимание вероятностей исходов определённых действий.

Осознание двойственности любого явления крайне важно, чтобы начать понимать политику.

Оно освобождает от заблуждения, что один подход положителен, другой отрицателен.

В жизни так не бывает.

Что для одного плюс, для другого минус.

Тот, кто описывает некую инициативу как «положительную» или «отрицательную», показывает, что не сведущ в политике.

Как только природа революции оказывается рассмотрена с позиции дуализма, мы лишаемся монистского подхода к ней и видим, что она идёт рука об руку с неминуемой контрреволюцией.

Стоит нам принять и предвидеть неминуемую контрреволюцию, мы можем изменить исторический ход революции и контрреволюции от традиционного медленного «два шага вперёд, один назад» к такому, где последнее сведено к минимуму.

Каждый элемент с положительной и противоположной сторонами сливается с другими связанными элементами в бесконечной череде всего, так что на одной стороне противоречит революции контрреволюция, а на другой — реформация, и так далее в нескончаемой цепи связанных противоречивостей.