Мы видели, как работники фермерских хозяйств-мигрантов Сезара Чавеса обратились к среднему классу с их виноградным бойкотом. В борьбе против Eastman Kodak чернокожие жители Рочестера, штат Нью-Йорк, обратились к среднему классу и его доверенностям.
Активисты и радикалы, как в студенческих городках, так и за их пределами — люди, которые стремятся к переменам, — должны совершить поворот на все 180.
За редким исключением наши активисты и радикалы являются продуктом и бунтарями против нашего общества среднего класса.
Всем бунтарям нужно напасть на данность власти в своём обществе.
Наши бунтари с презрением отвергли ценности и образ жизни среднего класса.
Они заклеймили его как материалистический, декадентский, буржуазный, дегенеративный, империалистический, разжигающий войны, жестокий и коррумпированный.
И они правы; но для того, чтобы создать силу для перемен, мы должны начать с того, что есть, а сила и люди находятся в большинстве, имеющемся у среднего класса.
Поэтому для активиста бесполезно заниматься самообманом, оставляя своё прошлое в прошлом. Вместо этого он должен осознать бесценность своего опыта среднего класса.
Его принадлежность к среднему классу, его знакомство с ценностями и проблемами бесценны для организации «своих людей».
У него есть опыт, чтобы вернуться назад, изучить и попытаться понять путь среднего класса; теперь у него есть веская причина, чтобы узнать, потому что он должен знать, если хочет организовать.
Он должен знать, чтобы быть эффективным в общении, тактике, выработке проблем и организации.
Он будет совсем по-другому смотреть на своих родителей, их друзей и их образ жизни. Вместо инфантильной драматизации отвержения он начнёт препарировать и изучать этот образ жизни так, как никогда раньше.
Он поймёт, что от «старомодного» больше нельзя отмахнуться, — вместо этого его собственный подход должен быть достаточно «старомодным», чтобы начать действовать.
Вернувшись к среднему классу в качестве организатора, он обнаружит, что теперь всё имеет другой смысл и цель.
Он учится рассматривать действия, выходящие за рамки опыта людей, как пригодные лишь к тому, чтобы запутать и разозлить их.
Он начинает понимать различия в ценностных определениях старшего поколения относительно «привилегии опыта окончания колледжа» и их нынешней реакцией на тактику, которую значительное меньшинство студентов использует в бунтах в кампусе.
Он узнаёт, что такое полиция в их понимании, а также их язык, — он отказывается от риторики, в которой всегда говорится «свинья».
Вместо враждебного отторжения он ищет мосты общения и единства, преодолевая разрывы, поколения, ценности или других людей.
Он со стратегической деликатностью рассмотрит природу поведения среднего класса с его спесью по отношению к грубости или агрессивным, оскорбительным, ненормативным действиям.
Всё это и многое другое должно быть усвоено и использовано для радикализации части среднего класса. Грубую категорию «средний класс» можно разделить на три группы: низший средний класс с доходом от $6 000 до $11 000 в год; средний средний класс — от $12 000 до $20 000 в год; и высший средний класс — от $20 000 до $35 000 в год. [Со времени публикации инфляция составила 6.8 раза.]
Между нижним слоем среднего класса и остальной частью среднего класса существуют заметные культурные различия.
В нижнем слое среднего класса мы встречаем людей, которые всю жизнь боролись за то немногое, что у них есть.
Не считая редкие исключения, например, учителей, они не получали образование выше, чем старшая школа.
Они придерживались таких ценностей, как успех, достижения, безопасность, наличие «собственного» дома, автомобиля, цветного телевизора и друзей.
На 90% их жизнь — это несбывшиеся мечты.
Чтобы избавиться от разочарования, они хватаются за последнюю надежду на то, что их дети получат высшее образование и осуществят свои несбывшиеся мечты.
Это боязливый народ, который чувствует угрозу со всех сторон: кошмар предстоящего выхода на пенсию и старости с социальным обеспечением, разрушенным инфляцией; тень безработицы из-за спада экономики, а чернокожие, и без того внушающие страх из-за конфликта культур, угрожают конкуренцией за рабочие места; высокая стоимость длительных болезней; и, наконец, непогашенные ипотечные кредиты, которые пугают обесцениванием из-за того, что небелые переезжают в их район.
Их преследуют налоги на доходы, продукты питания, недвижимость и автомобили, причём на всех уровнях: городском, государственном и национальном.
Своими ценностями соблазнённые делать покупки в рассрочку, они оказываются едва в состоянии вносить долгосрочные платежи, не говоря уже о текущей стоимости жизни.