Парень, порезавший Глину, с тех пор исчез. У мистера Роза было непреложное правило: никакой поножовщины. Можно пощекотать ножичком, показать, кто здесь босс, но чтобы ранение требовало больницы – это категорически возбранялось. Услышит полиция, неприятностей не оберешься. Парень, чуть не убивший Глину, ни о ком, кроме себя, не думал.
– Он был новичок, – сказал мистер Роз. – Уже давно с нами не ездит.
Все остальные сборщики, кроме дочери, были в «Океанских далях» впервые. Мистер Роз с Анджелом обсуждали, что его дочь будет делать на ферме.
– Может ездить с тобой на тракторе, – сказал он Анджелу, – и помогать. Будет сидеть на крыле трактора или в прицепе, пока он пустой. А не то и постоит за сиденьем.
– Конечно! – воскликнул Анджел.
– Если понадобится отнести ребенка, пойдет пешком, – сказал мистер Роз. – Никаких поблажек.
– Никаких, – повторил Анджел.
Его удивило, что мистер Роз так резко говорит о дочери в ее присутствии. Роз Роз стояла рядом, и их разговор немного смущал ее. Малышка Роз с пустышкой во рту восседала у нее на бедре.
– Иногда с ней может побыть Котелок, – добавил мистер Роз, и Роз Роз кивнула.
– Кенди тоже готова посидеть, – сказал Анджел.
– Миссис Уортингтон беспокоить незачем, – ответил мистер Роз, и Роз Роз энергично закивала.
Анджел водил трактор стоя; без подушки на сиденье (к подушке, по его мнению, прибегают лишь старики, страдающие геморроем) он не видел радиатора и боялся, вдруг мотор перегреется. Вода закипит, а он не заметит. Но главное – стоя выглядишь таким молодцом. Хорошо, что он ездит на этом тракторе. Реймонд Кендел сделал когда-то на нем подвижное сиденье. Анджел его сдвинет. Роз Роз сядет рядом, хоть одна, хоть с малышкой. Ручной тормоз у ее бедра, рычаг переключателя скоростей у самых колен. Вот будет здорово!
– Зачем ты носишь эту старую бейсболку? – спросила его Роз Роз. – У тебя красивые глаза, красивые волосы, а никто не видит. И лоб совсем белый, зачем прятать его от солнца? Не носи се, и лицо так же загорит, как все тело.
Из этих слов Анджел заключил, что Роз Роз приятен его загар, не нравится белый лоб и что, несмотря на бейсболку, она оценила его глаза и волосы.
Нагрузив полными ящиками прицеп, Анджел долго пил воду из кувшина, стоявшего в саду, сдвинув бейсболку на затылок, как носит принимающий мяч или Кенди – козырек почти на макушке. Увидев Анджела в таком виде, Роз Роз покачала головой.
– Совсем глупо выглядишь, как будто у тебя на плечах не голова, а мяч, – сказала она.
На другое утро Анджел оставил бейсболку дома.
Малышка сосала соску, как насос мощностью три лошадиных силы.
– А где та красивая бейсболка? – улыбнувшись, спросила Роз Роз.
– Потерял.
– Плохо, мне она нравится.
– А мне показалось, нет.
– Это тебе она не идет – объяснила Роз Роз. Назавтра, как только Роз Роз опустилась на сиденье, Анджел, опять слизнувший бейсболку, надел ей ее на голову. Вид у Роз Роз был очень довольный. Она надвинула бейсболку на глаза, закрыв лоб, как носил Анджел. Малышка, сидевшая на коленях, сразу скосила глазки на козырек.
– Ты потерял бейсболку, а потом нашел? – спросила Роз Роз.
– Точно, – ответил Анджел.
– Будь осторожен, – неожиданно сказала она. – От меня лучше держаться подальше.
Анджел был польщен и обрадован: значит, его интерес замечен, а он-то гадал, как его обнаружить.
– Сколько тебе лет? – спросил он Роз Роз и услышал все тот же ответ:
– Почти столько, сколько тебе.
Малышка сидела, прильнув к ее груди, затененная от солнца белой широкополой панамкой, из-под которой глядели осовелые глазки и унылое личико – еще бы, весь день сосать соску!
– По-моему, с зубками у нас уже все в порядке, – сказала ей Роз Роз и дернула пустышку за голубое кольцо.
Пустышка выскочила с хлопком, как пробка из бутылки, и малышка от испуга вздрогнула.
– Ты уже не можешь без нее жить, – укоризненно проговорила Роз Роз, но малышка заплакала, и мамочка опять сунула пустышку ей в рот.
– Тебе нравится имя Лазария? – спросил Анджел.
– Первый раз слышу.
– А Ландрина?
– Похоже на что-то съедобное.
– Люция?
– Нравится. Для кого это?
– Для твоей дочки. Ищу самое красивое. Роз Роз сдвинула бейсболку назад.
– Почему ты об этом думаешь? – спросила она, заглянув ему в глаза.
– Просто хочу помочь, – сконфузился Анджел, – найти ей имя.
– Найти имя? – переспросила Роз Роз.
– Да, надо же на чем-то в конце концов остановиться.
Персик работал хорошо и быстро, почти так же, как мистер Роз.
Во время разговора Роз Роз с Анджелом он как раз высыпал яблоки из мешка в ящик, вмещающий один бушель.
– Ты смотришь, Анджел, что я сдаю? – прервал он их.
– Смотрю.
Если Анджел плохо знал сборщика, он спрыгивал с трактора и проверял, нет ли побитых яблок, с бочками. Такой сбор говорил о нерадивости сборщика, и Анджел снижал цену бушеля. Но Персика Анджел знал хорошо и ставил количество бушелей в свой табель, не проверяя яблок.
– Ты ведь контролер? – настаивал Персик.
– Твои яблоки можно не смотреть.
– А вдруг у меня вместо яблок груши? – пошутил Персик. – Ты все-таки взгляни.
Пришлось-таки Анджелу соскочить с трактора и нагнуться над яблоками, вот тут-то Персик и сказал ему странную фразу: «Берегись ножичка мистера Роза». И быстро зашагал прочь со своим мешком и лестницей.
Вскочив на трактор, Анджел, набравшись решимости, спросил:
– Ты все еще замужем за отцом малышки?
– Я не выходила замуж, – ответила Роз Роз.
– Но вы с ним живете вместе?
– У малышки нет отца. Мы никогда с ним вместе не жили.
– Мне нравится Маргарита или Мелисса, – с минуту помолчав, сказал Анджел. – Это название растений, к Роз подойдет.
– У меня не растение, а дочка.
– Еще мне нравится Мерседес.
– Мерседес для богатых.
– Ты говоришь про машину?
– Да, – кивнула Роз Роз.
– Это правда дорогая машина. А Мерседес значит «Божья Матерь заступница». Не хочешь Мерседес, есть еще Мирт, хотя это тоже растение. А если Нейоми?