Портал обдал тело теплом и искорками, от которых стало щекотно. Потому выходила я из него, похрюкивая от смеха. Встретилась взглядом с величавым демоном и виновато развела руками. Тот закатил глаза, а затем вновь обхватил меня за руку и повел по довольно оживленной мостовой.
И Мрак оказался не таким уж мрачным, даже намек на какое-никакое, а светило имелось. Да, красное, а не желтенькое, как у нас. Да, не грело, но, так и у нас, людей, солнышко порой сопутствует морозцу зимой, несмотря на то, что светит так, отчего взор слепит, отражаясь от искрящегося и хрустящего под ногами снега.
Но, что поразило и одновременно заставило загрустить — это огромный город: каменный, расписной, со сложной архитектурой, который простирался по всей каменистой равнине, что было видно с возвышения, на котором мы с Володькой объявились. И вел меня демон в невиданной красоты то ли храм, то ли дворец, который никак нельзя было назвать пещерой.
И вот тут во мне закрылись серьезные такие опасения и обиды. Значит, я была права, и демоны — существа не пещерные. Это просто мне так «везло», что в услужение присылали неумех и нерях! Может, вызывала неправильно? Руну, какую, неверно изображала или слово коверкала? Почему мне присылали не одного из тех архитекторов и строителей, которые возводили подобную красоту?
— Господин Володенька, — обратилась я к демону, но вздрогнула, услышав скрип, словно скала отвалилась от склона и, царапая поверхность, устремилась вниз. Вскинула взгляд опасливо, но поняла, что на головы нам ничего падать не торопилось, а то, наверняка, просто обман слуха какой был — не иначе. Не мог же демон так зубами скрипеть! Или мог? — Я какой призыв требуется, чтобы из Мрака вызывать определенную касту населения? Меня очень интересуют строители…
— На твоем месте я бы переживал о том, как не остаться здесь, — отозвался демон, раздраженно размахивая хвостом, от которого приходилось уворачиваться, чтобы не запнуться и не наступить на него. Я же помню, насколько он чувствительный, особенно, если дверью прищемить…
— Оно и понятно, — согласно покивала я. — Просто интересно же, почему при такой красоте архитектуры, ни один из вызванных мною демонов не умел с молотком и гвоздями управляться? Я, может, чувствую себя обманутой? Мне неквалифицированных работников отправляли! Семь раз. Я жаловаться начальству хочу.
— Ты и так жалуешься, — ну очень терпеливо вздохнул демон. — И скоро у тебя такая возможность появится вновь. Вот там и расскажешь, как мошенничала все семь раз и делала ложный вызов, эксплуатируя лучших работников не по их прямому назначению. Это, знаешь ли, также может расцениваться, как нецелесообразное использование ресурса, — ехидно подметил Володька, чем мой праведный гнев слегка притупил. — Я, может, моральную и душевную травму получил. Не считая физических увечий, — перебрал он перед моим лицом побитыми пальцами, на которых уже почти не осталось следов от молотка. — Я, может, теперь работать не смогу. Так что ты думай, что именно собираешься сказать и на что жаловаться. Но помни, что я и еще шестеро демонов придут жаловаться на мучительные пятнадцать дней, после которых даже самые стойкие еще год, а то и два, избавлялись от фобий и ночных кошмаров, связанных с криками петуха в специализированной группе помощи пострадавшим от вызовов в верхнем мире.
— У вас и такой есть? — округлила я глаза.
— Угу, — мрачно хмыкнул Володька, с каким-то странным значением прищурился и добавил: — Семь лет назад организовали.
— Если подумать, — помедлив, произнесла я с заискивающей улыбкой. — То я завела с помощью вызовов новых друзей, впечатлений набралась. А, как известно, лучше дружеского общения и быть ничего не может… — рассуждала я, стараясь не обращать внимания на ехидную усмешку демона, который и не собирался скрывать своего скепсиса.
— Друзей, значит? — поднял он брови.
— А то, — подбоченилась я и тут увидела спускающегося с лестницы из храма-дворца знакомое рогатое лицо, которое шло в сопровождении очень статного и с виду весьма важного вельможи — не иначе. — Юрчик? — засомневалась я, но, присмотревшись, поняла, что он и есть. Потому радостно замахала руками, привлекая внимание, и заорала: — Юрчик! Юре-е-ец, здравствуй, родненький!!!
Тот, все еще не видя меня, замер, вынуждая остановиться и своего спутника, красноватый оттенок кожи моего старинного друга стал каким-то желтым, а затем он очень медленно обернулся, тараща на меня горящие болотным огнем глаза.