И дверь хлопнула о косяк. А девочка, бубня под нос ругательства, стала отдаляться, раздваиваться, а вскоре и вовсе стерлась в песок, который осыпался во мрак. Я помялась, не зная, выходить ли из дома. И идти ли вообще. Куда? К чему приведет прогулка по воспоминаниям?
Но двигаться не пришлось. Из-за двери выплыл знакомый сухой силуэт. Ведьма, прямая и не опирающаяся на клюку, приблизилась ко мне вплотную. Пристально вгляделась мне в лицо.
— Борешься? — без толики эмоций вопросила она.
Я поджала губы.
— Зря.
Ведьма картинно щелкнула пальцами, и маленькая я снова появилась в комнате. Эта я, поджав коленки, лежала на кровати и пересчитывала ржавые монетки. Помню, как находила их в склепах, нечасто и немного, но каждой радовалась пуще, чем драгоценным камням. Я, дочь бедняков, представляла, как сбегу от ведьмы и богато заживу на эти медянки…
Ведьма подошла к девочке и дала ей затрещину. Маленькая я отреагировала на удар полным обиды взглядом.
— Прекрати! Не трогай их! — вскричала она, хоть ведьма больше ничего и не сделала. — Это мои деньги! Я могу распоряжаться ими!
И мне вдруг стало жалко себя. Ту, совсем несмышленую девчонку с выгоревшими веснушками у носа. Да, учительница спасла меня от людского гнева, взяла ученицей и научила всему, на что я способна. Но методы… За них невозможно простить. За побои, выдранные волосы, ночи, проведенные в склепах. За дни наказаний, в которые учительница разрешала только пить, и то — пару кружек воды.
За вечный страх.
Я рванула к ведьме и оттолкнула её от кровати. Она ударилась о стену. А я подлетела и начала бить её кулаками. Из последних сил, задыхаясь от струящейся носом крови.
— Хватит! — взревела ведьма.
Струя воздуха, отлетевшая от её груди, повалила меня, придавив как булыжником. Я еле-еле поднялась и, пребывая в бреду, рванула ногтями кожу зажившей раны на груди. Зачем? Если кровь течет из рта, носа. Кажется, даже ушей. Свежая царапина налилась алым.
Огненный ком взорвался в сантиметре от лица ведьмы. Она расхохоталась и расправила плечи.
Я застонала. Кости словно выламывали. Все. Разом. Слезы покатились по грязным щекам. Осколки костей рвали тело. Я выла, захлебывалась в собственной крови.
Сознание меркло.
И в этот миг девочка, сжимающая в кулачке жалкие монетки, отчетливо посмотрела вначале на меня, после — на хохочущую ведьму.
— Чтоб ты сдохла! — в сердцах рявкнула маленькая я и разжала ладошку.
Монеты, быстрее стрел, полетели в сторону учительницы. Та не успела отстраниться или наколдовать щит. Ржавые медянки ударили по ней и, раскалившись до красноты, начали входить под кожу. Прожигали дыры в одежде. Оставляли черные ожоги. Ведьма драла себя ногтями, хваталась за обожженное горло, за сердце.
Я проваливалась в небытие, провожаемая заливистым смехом шестнадцатилетней меня.
Я никогда открыто не перечила ведьме до дня побега. Мои воспоминания ожили и отомстили хотя бы посмертно.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ
И ПОСЛЕДНЕЕ
(Приписано угольком на последней странице кодекса)
Коли влюбились в ведьму — терпите
Бум-бум.
Открыто. Не мешайте спать. Я бесовски устала.
Бум!
Лис, будь другом, впусти этих безумцев. Лис?! Я всего секундочку посплю. Честно.
Вдалеке доносился рев виверны и редкие взмахи крыльев. Видимо, ящер улетал далеко-далеко.
Бум-бум!
Да выломали бы уже дверь, изверги! Что случилось-то?!
Нет, правда?.. Что я делала до того, как заснула?
Судя по ощущениям — напилась до поросячьего визга. Темечко ноет, по вискам бьет отбойный молоток. На кой пить, если пьянеешь с одного запаха? Неразумная девчонка…
БУМ!!!
Неужто выломали? И, похоже, с мясом, из петель.
Ну и молодцы. Дальше разберетесь сами. А я маленько посплю.