— Готовы? — довольно резко спросил он.
— Конечно, — улыбнулась она, но тут же, удивленная неожиданной резкостью Эдама, неприметно пожала плечами.
Саманта остановилась у входа, взяла металлическую тележку и направила Эдама в продовольственный отдел.
— Вы что, откармливаете гигантского кролика? — спросил он, когда она положила в тележку пять головок салата-латука.
— Похоже на то, — поддразнила она. — Конечно же, нет. Это для пикника, посвященного окончанию лета, который мы устраиваем в понедельник, — пояснила она, добавляя упакованные в целлофан помидоры, морковь, огурцы и грибы.
— Кто это «мы»?
— На берегу озера постоянно живет восемь семей, и мы по случаю Дня Колумба собираемся вместе и готовим еду на природе. Мне поручили принести салат. Каждый участвует в подготовке пикника. В этот день ежегодно проводятся соревнования. Мы поем, едим, веселимся.
Саманта объясняла, все дальше двигаясь между прилавками в поисках приправы к салату и банок с маслинами.
— Теперь мне осталось купить пива и содовой воды, — сказала она и пошла в отдел напитков.
Саманте приходилось скрывать улыбку при воспоминании о всех несуразностях этого дня. В самых диких мечтах она не могла бы представить, что проведет субботу в компании богатого плейбоя. Да и Эдам, полагала она, вряд ли мог вообразить что-либо подобное. Сначала обрушившийся на него пластмассовый дождь. Теперь прогулка по супермаркету. Но, считала она, — и смешинка сверкала в ее глазах — возможно, ему будет полезно познакомиться с тем, как живет другая половина рода человеческого.
К своим покупкам она добавила шесть банок пива и одну содовой воды и была довольна, что ей удалось подойти к кассе, где не было очереди. В тот момент, когда кассирша подсчитала стоимость покупок, Саманта с удивлением увидела, что Эдам вынул бумажник.
— Что вы делаете? — тихо спросила она сквозь стиснутые зубы, достала из кармана джинсов двадцатидолларовую купюру и отдала ее кассирше.
— Я заметил, что вы без кошелька, и подумал, что расплачиваться придется мне.
Бросив на него рассерженный взгляд, Саманта взяла сдачу, подхватила часть покупок и вышла из магазина, оставив на долю Эдама остальное. Когда он подошел к машине, Саманта укладывала принесенное ею на узкое заднее сиденье.
— Никак не пойму, почему вы решили, что я позволю вам расплачиваться за приобретенные мною продукты? — вспылила она.
— Простите, — сказал Эдам со скрытым удовольствием, увидев, как она постукивает ногой в синих джинсах по щебеночной площадке. — У меня, возможно, сложилось неверное впечатление. Мне обычно приходится расплачиваться за забывчивых дам, — сказал он, криво улыбаясь, и положил свои пакеты рядом с ее.
— Это отвратительно! — огрызнулась она. — Вам, очевидно, пришлось водить знакомство только с корыстными и жадными женщинами.
— Вы абсолютно правы. Очевидно, все эти годы мне встречались лишь дурные представительницы женской породы. Возможно, теперь мне повезло. — Эдам обратился к ней с чарующей улыбкой, на которую она никак не отреагировала. — Разве можно ссориться в такой прекрасный день? К тому же, судья хочет, чтобы мы стали друзьями, — умоляющим топом сказал он, взял ее за локоть и увлек к входу в торговый центр. — Пойдемте, Сам. Вы, я надеюсь, избавитесь от справедливого возмущения, если пробежитесь по магазинам.
Архитекторы и дизайнеры возвели прекрасно оборудованный торговый центр. Широкие окрашенные в кремовые тона панели и отполированная до блеска кирпичная кладка образовали искусно декорированные проемы, выложенные черепицей в мавританском стиле. Пышная зелень поднималась к застекленной крыше. Звучала спокойная музыка, исполняемая на свирели.
Эдам чувствовал, как расслабляются мышцы на руке Саманты, по мере того как остывает ее гнев. Они медленно добрели до зоомагазина. В его витрине рвали на клочки бумагу щенки: один — гладкошерстный гончий, а другой — курчавый терьер.
Саманта остановилась и постучала по окну. Ее умилило, как терьер встал на лапки и попытался укусить сквозь стекло ее пальцы.
— Пойдемте, Эдам Рурке, — сказала она спокойно, не отрывая глаз от щенка, — порой вы способны раздражать людей. Вы всегда подозреваете в них плохое?
— В моем положении я, по-видимому, привлекаю к себе множество хитрых обманщиков, желающих захватить возможно больше, — заметил Эдам, и в его словах прозвучал оттенок злости.
Это была здравая мысль, и она печально кивнула, не завидуя его положению.
— Пойдемте, — сказала Саманта, взяв его за руку. — Я угощу вас мороженым.