— Какой спальней можно воспользоваться?
— Моей, конечно. Вернее, теперь уже нашей. Кстати, распакуй и остальные вещи.
Сгребя свертки, Кен направился впереди Мэнди в спальню и положил их там на кровать. К комнате примыкали две гардеробных, обе со встроенными шкафами. В одной содержались вещи Кена, вторая была пуста.
Быстро сняв обертки, Мэнди разложила обновки по полкам и повесила на плечики свадебное платье. Погладив шелк рукой, она вдруг с радостью подумала, что все в самом деле будет хорошо. Наверняка, несмотря ни на что, они с Кеном смогут поладить.
Одевшись и слегка подкрасив ресницы и губы, с рассыпанными по плечам волосами Мэнди вернулась в гостиную. Кен внимательно оглядел ее с головы до ног, затем взял руку и поднес к своим губам.
— Ты выглядишь просто умопомрачительно. Как женщина, которая только что занималась любовью.
Они спустились на лифте и направились к выходу, внешне выглядя как состоятельная, прекрасно одетая и уверенная в себе пара. Улицы вечернего Лондона были оживлены, общий дух города удивительно гармонировал с эйфорией, в которой пребывала сейчас Мэнди. Она с наслаждением вдыхала нагретый за день воздух, совершенно очарованная суетой, рекламными огнями и шумом города.
Услыхав ее вздох, тот поинтересовался:
— Что это означает?
— Только то, что я счастлива, — просто ответила она. Это в самом деле соответствовало действительности.
Кен стиснул ей руку.
— На подобное я даже не смел надеяться, когда звонил Жаку.
— Расскажи мне о ресторане, в который мы направляемся. Я не имею ни малейшего представления, чего мне следует ожидать.
— С недавних пор это едва ли не самое престижное среди местной элиты заведение. Столик приходится заказывать за несколько дней. А чтобы получить его по первому требованию, нужно или принадлежать к королевской семье, или являться личным другом самого Жака Бюве…
Учитывая тот факт, что Кен забронировал столик с первой попытки, он относился ко второй категории посетителей, так как среди родственников королевы уж точно не числился.
В ресторане мужчины очень сердечно пожали друг другу руки, после чего Хэттон представил Жака своей спутнице.
Француз оказался невысоким седовласым человеком с удивительной грацией в движениях и не менее примечательной галантностью в обращении.
— Счастлив приветствовать вас, мисс Лотнер! — воскликнул месье Бюве, целуя ей руку. Затем он взглянул на Кена. — Насколько я понимаю, скоро вас будет с чем поздравить?
Тот был слегка ошарашен вопросом.
— Верно… но откуда ты знаешь?
— Э-э, слухом земля полнится, мой дорогой. Так уж вышло, что священник из церкви на полях мой хороший приятель. Мы обсуждали некоторые связанные с благотворительностью дела, и всплыло твое имя…
Жак не успел договорить, потому что в этот момент дверь отворилась, впуская в зал нового элегантного гостя с дамой, по-видимому женой, в окружении нескольких приглашенных им людей.
— Прошу меня великодушно извинить… — пробормотал месье Бюве и поспешил навстречу новым посетителям.
Взамен перед Кеном и Мэнди возник метрдотель.
— Добрый вечер, мистер Хэттон, мадам…
— Здравствуйте, Фил.
— Вас устроит столик рядом с танцевальным пятачком?
— Вполне.
Метрдотель проводил их с Мэнди к столику на двоих, в центре которого плавала в плоской хрустальной вазе установленная в крошечную деревянную чашечку горящая свеча.
Едва они уселись, официант принес ведерко с бутылкой шампанского.
— От месье Бюве. Он просил передать, что позже подойдет к вам…
Медленно попивая превосходное вино, Мэнди потихоньку огляделась. Ей давно не приходилось бывать в заведении подобного уровня. Обстановка здесь была очень изысканная, но вместе с тем уютная. Паркет на танцевальном пятачке натерт до блеска. Музыканты играли неспешную мелодию, и несколько пар уже двигались в центре зала. Все вокруг дышало состоятельностью и престижем. Время от времени приглушенный гомон голосов на мгновение перекрывался хлопком пробки.
— Как тебе здесь?
— Немного напоминает «Марриотт». — Впервые Мэнди сознательно завела речь о прошлом.
— Понимаю, что ты имеешь в виду. Та же атмосфера, да и обстоятельства похожи. В «Марриотте» все начиналось… — Он поднял бокал: — Выпьем за продолжение!
Глядя друг другу в глаза, они опорожнили бокалы.
Затем, пока официант накрывал на стол, Кен спросил:
— Потанцуешь со мной?
В его объятиях Мэнди чувствовала себя так, словно находиться там для нее было самым обычным делом. Они кружили по паркету медленно и молча, но близость их тел говорила лучше любых слов.