Так или иначе, пепел Клааса бился в мою грудь, и я побрел к светофору.
«Кто по городу не ходит — тот четыре раза водит», — с этой детской приговоркой я перешел через Садовое и очутился на проспекте Мира.
В доме номер 9 АО «Сахара» не было и в помине.
«Ай да экспедитор! — усмехнулся я. — И ай да я!»
Есть такой старый анекдот. Жена говорит мужу: «Вася! Я долго от тебя это скрывала, но больше молчать не имею права! Ты, Вася, идиот, каких свет не видел! И даже на всемирном конкурсе идиотов ты займешь только второе место!» — «Почему?!» — спрашивает Вася. «Да потому, что ты идиот!»
Опустив в ближайшую урну бесполезную кассету, я направился обратно к метро.
До Якиманки отсюда было рукой подать, и я решил навести хоть какие-то справки у драгоценного Ивана Ильича.
ГЛАВА 3
СМЕРТЬ ИВАНА ИЛЬИЧА
У казино стояла машина «Скорой помощи».
Я вошел в «египетское» фойе, где был встречен уже знакомым вышибалой.
— К Штейнбергу! — деловито сказал я.
Он отвел взгляд и молча посторонился. Вид у него был как у пассажира троллейбуса, внезапно обнаружившего потерю проездного билета при встрече с контролером. Растерянный был вид.
Миновав пустой в дневные часы игорный зал, я поднялся по служебной лестнице — верно, мне на роду написано только так по ней подниматься! — и попал в коридор, заполненный персоналом «Медного сфинкса».
«Кто бы мог подумать?!» — В шуме толпы я ловил обрывки фраз, пытаясь с ходу сложить из них картину происходящего. «Говорил я ему: «Работать надо меньше!..», «Пришел сегодня такой веселый, и на тебе!..», «Коронарный сосуд не выдержал!..», «Да что ты знаешь?! Ему только в прошлом году в Швейцарии шунтирование делали!..»
«Беда не приходит одна!» — Я стал проталкиваться вперед, но дверь кабинета внезапно распахнулась, и двое санитаров с носилками, накрытыми простыней, двинулись мне навстречу. Толпа перед ними расступилась, точно море перед сынами Израиля, бегущими от мстительного фараона. Носилки проплыли мимо меня, и под простыней я угадал профиль Ивана Ильича.
Есть такой фильм режиссера Бергмана: «Рыцарь и Смерть». Там любимый мною актер Макс фон Зюдофф играет со Смертью в шахматы. Ставкой в игре является жизнь белокурого рыцаря. Смерть уступает ему в мастерстве, но она учится от партии к партии, и чем дальше, тем рыцарю приходится трудней. Не знаю, почему я вспомнил тогда этот сюжет. Может быть, потому, что смерть уже стала и меня потихоньку обыгрывать. Она уже предугадывала мой следующий ход, и, не давая мне опомниться, переходила в контрнаступление.
Я и представить себе не мог, как близка моя аналогия к реальности.
— Вскрытие покажет, — бросая на землю окурок, ответил врач «скорой». — Вернее всего, обширный инфаркт. Он уже минут двадцать не дышал, когда мы приехали.
Я дождался его на улице у машины. Больше мне здесь дожидаться было нечего.
«Не верю в совпадения, — подумал я. — А сейчас — тем более».
Из ближайшего таксофона я позвонил Журенко.
— Ты куда пропал?! — загудел Андрей. — Стол накрыт! Коньяк, закуска, все дела! Я сижу, как Рахметов на гвоздях!
— Начинай без меня, — сказал я. — Дела такие, что мне побегать придется.
— Знаю я их! — Андрей уже явно принял. — Шибанов говорит, ты в Ялту санки навострил! Бросаешь друга ради юга?!
— Лыжи, — поправил я Журенко. — Извини, время кончается. Перезвоню.
Опустив рычаг и дождавшись длинного гудка, я набрал номер начальника охраны.
— Шибанов! — Было такое ощущение, что он ждал у аппарата. — Слушаю!
— Слушай, Шибанов! — спросил я. — И откуда ты все знаешь?! У тебя что — какие-то особые источники информации?!
— Угаров?! — пропустив мой вопрос мимо ушей, начальник охраны перехватил инициативу. — Значит, так! На работу пока можешь не выходить. Я все устроил. Директору доложил, что у тебя уважительная причина. Встретимся вечером, в девять, у банка. Все расскажешь мне подробно, а уж я подниму своих ребят. Ты не дрейфь! Прорвемся! Главное, в ментуру не суйся! Только хуже будет! Кстати, у тебя свои соображения есть?
«Встретимся! Как же! — отозвался я мысленно. — Жди меня, и я приду! Только очень жди!»
— До вечера! — Закончив беседу с Шибановым, третий и последний звонок я сделал Руслану на мобильный.