Выбрать главу

Ольга только вздохнула, представив, каково Натке выслушивать бабушкины проповеди, а Кир заявил:

— И правильно! Наташка заставляет всех тарелки перемывать, а сама свои чашки с заваркой везде оставляет и сухарями крошит… А подруг у нее особых и нет — какие подруги, если все время в Интернете торчит? А вот Колька ко мне приходит, и он из-за носков под подушкой руками махать не будет, как Наташка, а только по делу.

Какое именно дело заслуживает «махания руками», Кир не уточнил — убежал на улицу.

А Оля поправила прическу, чтобы не ударить в грязь лицом перед всегда подтянутой и аккуратной матерью, и решительно направилась в кухню.

Глава 7

Шуточки у тебя, дочка…

Наташа подметала пол вокруг стоящего посреди кухни мусорного ведра. Из него, как назло, перед приходом бабушки высыпались картофельные очистки.

— Ага! Это ты! — обрадовалась мать. — Впрочем, ты сейчас скажешь, что все-все-все уже давно слышала и все знаешь — и чем посуду мыть, и куда класть маникюрные ножницы… У меня так сердце сдавило, Олюшка, когда я увидела грязь у Милы под ногтями… Ты не представляешь. Кинулась в аптечку, а там шаром покати! Шаром! — повторила мать с нажимом, хотя кое-что в аптечке все же имелось, и даже очень полезное — тот же йод, бинт, например, и… и…

Вообще-то там и впрямь негусто, и не поверишь, что в доме свой доктор постоянно прописан. Бывает, соседи заходят, спрашивают совета или даже просят помочь вместо неотложки. Помогать-то Иван помогает, а вот за лекарствами, если понадобится, каждый раз в аптеку бежать приходится.

Оля с матерью обнялись. Наташа даже позавидовала. Ей, как старшей, все реже и реже доставались бабушкины объятия. Воспользовавшись затишьем, она шмыгнула из кухни. С дедом сейчас куда веселее!

Спустя четверть часа на кухне царил идеальный порядок. Посуда была заново перемыта, кастрюли и сковородки, громоздившиеся одна на другой на обоих столах и даже на подоконнике, убраны в шкаф. Ольга только успевала вытирать тарелки, принимать и расставлять кастрюли, выносить мусор. Как ни странно, все это ее развлекло.

— Мам, а ты хоть помнишь, что я тоже ходила с грязными ногтями? У меня даже записи в дневнике были!

— Не было!

— Были! Во втором классе!

— Господи, что ты такое говоришь! Не было записей про ногти, я бы со стыда сгорела!

Мать схватилась за сердце, и Оля поспешно отступила:

— Ладно, ладно, мам, я пошутила. Помню только одну — про то, как я подралась со Светкой Кожуховой. Очень вспотела, кстати. И ничего — никто не принюхивался. Наоборот, мне потом целую неделю один мальчик портфель носил…

— Шуточки у тебя, дочка… И знаешь, раз уж мы заговорили о запахах, — у Наташи переходный возраст, между прочим. Она должна знать, что теперь необходимо более тщательно следить за собой. А ты небось и не думаешь ни о чем!

Ольга не ответила. Она по опыту знала — лучший способ предотвратить дискуссию — не вступать в нее.

Мать и дочь уселись за стол. На нем стараниями Нины Викторовны было сейчас хоть шаром покати, но тут все правильно: стол — это престол Божий, как любила говаривать покойная бабушка.

— Может, ты все-таки меня поцелуешь? — спросила мать. — В последнее время тебе приходится об этом напоминать.

Ольга послушно встала, подошла к матери и поцеловала ее в щеку. Это был ритуал. Столь же ритуальным был и последовавший вслед за поцелуем вопрос:

— Олюшка, как же все-таки так — ты вообще учишь детей мыть посуду?! Все тарелки снизу жирные, будто их в курином бульоне полоскали! Я не удивлюсь, если…

— Мама!

Так обрывать мать было, конечно, невежливо. Но… очень не хотелось выслушивать ее очередное предсказание нашествия тараканов и мышей.

Было уже нашествие тараканов, было. Но нашествие на весь подъезд. Потом насекомые куда-то благополучно подевались. И, скорее всего, не в результате химических атак или борьбы за чистоту. Ушли — и все. У них там свои вселенные, у тараканов этих. А мыши — это вообще смешно. У них кошка! Или — они у кошки? Это как посмотреть…

Очень толковая у них кошка Липси. Ее Иван из больницы притащил — какой-то пациент веселый по случаю выздоровления подарил. Напомнил, что страшнее кошки зверя нет. Проверить вообще-то случая не было — здесь Москва. А мыши — они где-то в амбарах водятся или еще вот в полях, как в «Дюймовочке».