Поэтому я поспешила извиниться перед ней.
— Я и не думал, что ты все же решишь это сделать. — Как-то скомкано произнес Алек.
— Что сделать?
— Хелен хочет устроится здесь. — Перевела взгляд на подругу. Почему она не рассказала мне об этом?
— Хелен? Не будет наглостью предложить тебе работать у нас? — Я знала, что она могла отказаться, знала, что Хелен любит добиваться всего своим трудом. Зная, что рискую, я все же предложила ей такой вариант.
И, что удивительно, она без промедления согласилась, несколько шокировав меня и остальных. Остаток прогулки прошел незаметно, так как большую часть времени я обсуждала с Хелен о работе. Мы с ней сошлись на том, что свяжемся по Скайпу друг с другом и обсудим все детали в режиме онлайн, так как она на этой неделе уезжала вместе с семьей обратно.
Вечером того же дня меня застал неожиданный вопрос от моей девушки.
— А ты когда-нибудь хотела детей?
— Я, что? — Я не сразу поняла вопрос, заданный мне, из-за чего Клэри фыркнула, явно не довольная моим тугоумием. — Прости, задумалась, нет, у меня не возникало такого желания. Серьезно. Это было бы странно, если бы я не знала себя.
— Ну, а если хорошо подумать? — Клэри села ко мне на колени. Мы были у меня дома, давая возможность отдохнуть нашим уставшим после прогулки мышцам.
— Клэри, я никогда не была против детей, так что, думаю, у меня бы не было с этим проблем. — Я слукавила, сказав, что не было бы проблем. На самом деле, я понятия не имела о том каково это было быть матерью, ведь у меня не было даже наглядного примера для подражания. Мариза была не самой лучшей матерью, поэтому ее в пример ставить я не то чтобы не хотела, я просто не могла.
— Изабель.
— М-м? — я поудобней устроилась на подушке, поглаживая бедра Клариссы.
— Я беременна.
Знаете, нет, вы не знаете, что я в этот момент почувствовала. Это было странно, очень странно было слышать эти слова от Клариссы, они больше воспринимались за шутку моей девушки.
— Это же здорово. — Я посмотрела в ее зеленные глаза и увидела там непоколебимую уверенность в том, что я — идиотка, которая не догоняет, что именно она сказала.
— Nique ta mère.
Комментарий к Блэкторны
Французкие маты такие же красивые, как и их язык: “Ебать твою мать” - перевод. П-с-с-с, я знаю, что я засранка, что так редко выкладываю главы.
========== Мой отец (часть 1: Привет, папа ) ==========
Изабель за последние два месяца не переставала меня удивлять. Она не только оказалась примерным семьянином, так еще я уже все это время жила с ней. Было такое ощущение, что мы были женаты. В начале было как-то непривычно каждое утро просыпаться в ее, черт, уже нашей, постели, делить вместе завтраки и иногда принимать ванную вместе. Как оказалось, моя беременность являлась своеобразным катализатором для моей девушки, которая неожиданно-негаданно решила взять все в свои руки. Первым делом она засыпала меня поцелуями, и даже ее запоздалая реакция была прощена ее счастливыми глазами и безудержными «Я тебя люблю». Я впервые видела ее столь счастливой, что просто не могла не улыбаться вместе с ней. Конечно, мы едва не дошли до постели, но я вовремя себя отдернула и привела в чувство альфу, которая и без этого была возбужденна на пределе, хотя, сквозь ее сладкие речи было слышно неразборчивый французский мат (хотя примерное значение я все же понимала).
Первый триместр я жила себе спокойно, разве что гиперзабота и гиперопека шли в разрез с этим «спокойно». Изабель закупилась литературой, почитала очень много статей, а мне все больше и больше казалось, будто была беременна она, а не я. Вот только едва заметный животик говорил об обратном. Говорят, что муж и жена разделяют беременность вместе, в нашем же случае это были мы с Изабель. Каждый раз, когда я подрывалась в уборную, подрывалась и она, придерживая меня за волосы и поглаживая по спине мерными размеренными кругами, от чего я слегка расслаблялась и тут же засыпала крепким сном. Она даже перешла на полезное питание вместе со мной. Не то, чтобы Иззи (я обожаю ее так называть, ведь это личная привилегия для меня) не питалась одним фастфудом. Однако, у нее не было сбалансированного питания и она пропускала приемы пищи, с моей беременностью она стала регулярно есть. И, черт возьми, я так гордилась этим!
На работе мы не особо афишировали наше пополнение. Ведь наши коллеги могли неоднозначно смотреть на наш так стремительно развивающийся роман, нет на наши не сильно долгосрочные отношения. Мы и сами боялись этого, но одна мысль о Изабель кидала меня в жар, а наш с ней ребенок в моей утробе заставлял улетучиваться все плохие мысли, оставляя за собой лишь приятное чувство любви к этому еще не родившемуся малышу. Однако первой, кто узнала о моей беременности была Хелен — подруга Изабель, к которой я питала двоякие чувства. Я знала, что она очень хорошая и действительно приятная девушка, но червячок сомнений не давал мне в открытую пообщаться с ней, ограничивая рабочими фразами, приветствиями и стандартными темами во время перекусов. Вполне возможно, нет, я была просто уверена, что Изабель знала ее плохую сторону, но это уже было не мое дело. Конечно, стал вопрос о моей работе, но пока что я вполне себя комфортно чувствовала на кухне, но я не могла все время так работать. Изабель с большой неохотой разрешила мне работать, поставив свои условия. Я согласилась на них. Магнус дал мне несколько советов, так как он сам проработал всю беременность на кухню, где было так много раздражительных факторов. Я восхитилась его выдержке и слегка засомневалась в своей, но это не было поводом опускать руки!
Ни я, ни Изабель не стали рассказывать о беременности родителям. У Изабель не было причин этого делать, она не хотела слушать вопли Маризы, деликатные предложения от Роберта. Я же боялась, боялась, что отец не одобрит наши с Изабель отношения, хотя видимых причин для этого не было. Он был знаком с ней, знал, что она человек неплохой и достаточно ответственный, чтобы не бросать свое дело, свою беременную пару и сбежать далеко-далеко. С матерью общаться я была категорически против. Изабель один раз спросила за нее, но услышав от меня грубый ответ, больше не спрашивала. Она, как никто другой, понимала меня в этом отношении. Себастьяну я не собиралась рассказывать, так как мой брат — трепло, которое рассказало бы всем нашим общим знакомым о моей личной жизни, в то числе и родителям, которых я не хотела видеть. Единственные, кто еще знали о моей беременности это были Саймон и Камилла, отношения которых, наконец-то стали чуточку теплее, во всяком случае они уже не старались каждый раз перегрызть друг другу глотки. Первый узнал, потому что я не могла не сказать ему (естественно, я взяла с него слово, что никто не узнает), а вот его партнерша узнала как раз из-за того, что он нарушил это обещание в ту же минуту.
Я хочу рассказать вам о том самом переломном моменте, который расставил все точки над «i» в наших отношениях. Это случилось в начале декабря.
— Милая, что это? — Изабель удивленно посмотрела на потраченные мною часы «ничегонеделанья».
— Это? Шарфик. — Я отложила спицы на журнальный столик, подошла к Иззи с шарфом. Она обняла меня одной рукой, а второй погладила уже выпирающий животик.
— Угу. — Стоило упомянуть, что шарф был больше похож на через чур длинный, недовязанный носок.
Уставшая после рабочего дня Изабель потащила меня за собой в спальню. Мы обе плюхнулись спинами на кровать, и я незамедлительно оказалась в объятиях моей девушки. Я же обмотала ее шарфо-носком красного цвета.
— Рождество вроде бы нескоро. — Сквозь улыбку прошептала Иззи, поглаживая меня по лицу.
— И Новый год тоже, но мне захотелось сделать тебе приятно. — Я улыбнулась еще шире, когда Иззи прикоснулась губами к моей макушке. Мне было так спокойно в ее объятиях, казалось, что ничего не было лучше, чем просто так лежать в постели, говорить про то, как прошел наш день и делиться планами на будущее.