Только дома Кларисса решила, что уже может говорить. Я стойко приняла услышанное:
— Это конец, Иззи.
Как бы мне не было больно смотреть на нее, я подошла к Клариссе, обняла за талию и устроила ее голову у меня на плече, продолжая стоять посреди темного коридора.
— Не говори так. — Шептала я, поглаживая ее рыжие кудряшки. От одного аромата волос моей истинной меня сводило с ума и, несомненно, если бы я не держала себя в руках, то давно уже бы была в психушке, полная любви к этой девушке.
— А как иначе? Иззи, Из-, — Клэри начала всхлипывать, — он не даст тебе спокойной жизни, не даст счастливой жизни этому ребенку. — Я почувствовала влагу на своей рубашке и то, как хрупкие ладошки положили мои собственные на округлый живот.
— Нашему ребенку. И нет, Клэри, посмотри на меня. — Девушка отрицательно мотнула головой. — Пожалуйста, повернись ко мне. — Я слегка надавила ей на щеку.
Увидев заплаканное, с красными дорожками, веснушчатое лицо, я почувствовала как от боли и отчаянья сжималось мое сердце, тяготея от этой грустной картины. Мне хотелось утешить ее, закрыть от всего мира, от Валентина и оставить со мной рядом, обнимая и навсегда оставаясь подле нее верным и стойким защитником от зла.
— Кларисса.
Я упала на колени перед ней, прекрасно понимая, что они будут потом еще долго болеть. Обняла обеими руками за талию и уткнулась носом в живот, вдыхая ее сладкий аромат и чувствуя, как под моими руками билось два сердца — ее и нашего с ней ребенка.
— Я не дам вас ему. Никогда.
— Он уничтожит тебя, — Клэри безмолвно плакала, орошая меня своими слезами, — чего я не могу допустить. Я не смогу жить, если с тобой что-нибудь случится!
— Ничего не случиться со мной. — Я поднялась с колен и встала напротив нее, одаривая невесомым поцелуем в щеку. Всхлипы затихли. — Я не боюсь твоего отца.
— А зря. — Клэри помотала головой и шмыгнула носом, беря себя в руки. Одновременно с ней и мне становилось легче, понимая, что она не стала бы убиваться за своего отца. Но одна мысль, что она могла причинь себе вред, заставляла мои руки двигаться в направлении двери, чтобы запереть ее на ключ и не дать ни одной попытки этому случиться.
— Нет, я не дам ему обидеть ни тебя, ни нашу девочку, слышишь? — Я бережно обняла ее, поглаживая по пояснице. Спиной вслепую ведя вперед, я потянула за собой свою девушку в спальню.
— Девочку? — Шмыгнула носом Кларисса.
— Что?
— Ты уверенна, что у нас будет дочка?
— Да. — На удивленние уверенно и одновременно мягко ответила я.
— Девочка, девочка — это хорошо. — С улыбкой, тонкой ломанной, произнесла омега.
— Это прекрасно.
До четырех дня мы провели в постели. Нет, жаркой прелюдии не было. Я не собиралась приближаться к Клэри в плане секса, пока она носит нашего ребенка. Тогда для меня первостепенным приоритетом было создать комфорт, ощущение защиты и тепла. Пока не родился ребенок, я даже не заикалась по поводу секса.
Мы лежали свежих, накрмахмаленных простынях, что хрустели под нами. Укутанная в одеяло Кларисса, свернувшись комочком, лежала на мне. Я же небрежно накрыла себя стареньким пледом, подстроившись под уснувшую девушку.
Мою. Мою девушку. Если бы полгода назад мне бы сказали, что я встречу свою истинную в лице Клариссы Моргенштерн, которая в скором времени будет носить моего ребенка под сердцем, то я бы посмеялась над этим человеком и сказала бы, что у него всего плохо с чувством юмора. Но нет, мы вместе.
К половине пятого мы уже были в ресторане. Кларисса в качестве гостьи, я же в своем привычном амплуа повара, хотя облик мой тоже должен бы смениться к семи вечера. Тогда я должна была бы стать просто радушной и щедрой хозяйкой самого дорогого ресторана в Идрисе.
Два с половиной часа девушка была вся на иголках, сильно нервничая, как бы это не было плохо. Большую часть времени с ней проводила Хелен, которую, собственно, попросила об этом я.
Посчитав, что легкого супа с морепродуктами, потом ризотто с овощами, далее запеченный пастернак и на дессерт вишневое мороженное с горячим гоколадом, будет достаточно, я принялась за работу. До этого я предупредила Майю, чтобы она безпрерывно стояла у стойки регистрации, так как я ожидала важного гостя. Услышав его фамилию, она безпрекословно пошла к входу в ресторан.
Предупрежден — значит вооружен.
К без пяти семь в ресторане появился Валентин. Одетый в черное пальто, сверху небрежно накинув шерстяной шарф, Валентин с виду ничем не отличался от местных жителей. Майя тут же проводила его к столику в зале для некурящих, на возвышенной платформе, откуда открывался отличный вид на оба зала, барную стойку и выход из кухни.
Освободившись, я дала указания двум официантам и сама, быстро переодевшись, пошла за Клариссой, которую хитро спрятала у бара, там где не было видно ее со входа в ресторан.
— Спасибо, Хелен. — Подруга кивнула и, пожелав нам удачи, вернулась на кухню. Я сделала вид, что не услышала разочарованного вздоха со стороны одной брюнетки, у которой уже трескался в руках бокал от давления. — Готова?
— Не уверенна, что хочу этого ужина. — Кларисса виновато опустила глаза. Я, вздохнув, взяла ее руки в свои.
— Ничего страшного нет в том, что ты не хочешь видеть своего отца. — Я встретилась взглядом с двумя изумрудами. — Однако трудности и созданы для того, чтобы их преодолевали. Пойдем.
Придерживая Клариссу, пока мы поднимались на платформу, я не могла не заметить пристального взгляда Валентина. Для у меня уже не было сложностью определить, догадался ли он, кто именно отец его будущей внучки?
— Добрый вечер, Валентин. — Я отказалась от рукопожатий с мужчиной, опасаясь, что во время них, он настолько сильно сожмет мне руку, что сломает мне кости.
— И вам девушки. Кларисса, у меня столько к тебе вопросов! — Фальшиво доброжелательно произнес альфа дочери.
— Как и у меня для тебя ответов. — Уверенно ответила омега, когда я ее усадила за стол. Молодец.
— Но вначале ужин.
— Да, верно. — Кларисса посмотрела на меня. Кивком я подала сигнал двум приготовившимся официантам, которые тут же упорхнули на кухню.
Когда подали первое блюдо, Валентин приятно удивился моему выбору. Я ничего не почувствовала, услышав похвалу от человека, на которого когда-то равнялась.
— Итак, вижу вы двое поладили. — Хрустя рельефной чипсиной, произнес Валентин.
— Не много, не мало. Думаю вы рады такому раскладу. — Ответила я, чувствуя, что именно мне был адресован этот вопрос.
— Не то чтобы рад, но и расстраиваться нечему. Однако, — Голос Валентина похолодел, — ваше сближение стало неожиданным для меня. Я думал, что ты расскажешь мне или хотя бы брату.
— Это не то, о чем бы хотела рассказывать тебе, отец. — Голос Клариссы задрожал и я мысленно вздрогнула. Только не это. Этого я меньше желала в тот момент. Из-за давления Валентина, Клэри могла натворить глупостей.
— А вот и гарячее. — Как ни кстати и встряла перед словом Валентина. Мужчина понял, что я стала на защиту его дочери от него самого и не мог не наградить такую самоотверженность лукавой усмешкой.
Когда официанты ушли, Валентин продолжил:
— Конечно, на твоем месте Себастьян бы тоже постыдился рассказать, если бы я узнал, что какой-то паренек или девшучка, а может и оба вместе залетели от него. Многоженства в нашей стране еще не разрешили.
— Не стоит сравнивать свою дочь с братом. — Опять осмелилась дерзнуть я. Валентин скрипнул зубами.
— Очень вкусное ризотто, Изабель. — Это звучало таким же тоном, если бы он сказал: «Закрой рот, мелкая шавка» с пробелами вместо матов.