— Ты сейчас свободен?
— Да, милая, что такое?
— Приходи на центральную площадь. Нам надо поговорить.
— Ясно. — Чуть помедлив, ответил Валентин. — Я уже собираюсь, жди. — Я не могла не отметить то, что голос отца посветлел и смягчился.
Еще не до конца осознав свой поступок, я начала одеваться и через пару минут уже неслась, конечно в силу своей беременности, я старалась как можно аккуратней, поэтому словила такси, несмотря на то, что жо центра было лишь двадцать минут хотьбы.
Отец меня встретил с улыбкой и неким превосходством, однако я ни разу не поменяла своего решения, полностью придерживаясь вчерашних слов, объяснила ему, что позвала его не для того, чтобы покаяться перед ним и уехать из Идриса, бросив Лайтвуд, а для того, чтобы погововрить как отец с дочерью, чего мы не делали достаточно долгое время, не смелясь понизить гонор и ослабить свои гордыни.
Мы присели на уединенную лавочку в сквере, вдали от музыки и шума из круглосуточного паба.
— Так о чем ты хотела поговорить? — Спросил Валентин, держась от меня на расстоянии. Я все еще сохраняла дистанцию, тем самым подтверждая, что мои намеренья серьезны и, что он был не прав.
— О вчерашнем. Ты ведь понимаешь, что ты неправильно поступил? — Я посмотрела в черные глаза отца и увидела там раскаянье. Не только я провела ночь полную раздумий и самобичевания.
— Да, мне стыдно, милая, — отец вздохнул и прикрыл осунувшееся лицо рукой, — я правда наговорил лишнего и тебе, и Изабель. То, что я был не в себе еще не оправдывает меня, и я полон сожалений, надеюсь, ты меня простишь…
— Прекрати, пап, я виновата перед тобой не в меньшей степени. — Я взмахом ладони не дала ему и слова вставить. Мне было необходимо выговориться. — Я не писала тебе, уехала, не попрощавшись, когда у тебя был бракоразводный процесс. Не отвечала на твои звонки и игнорировала тебя несколько лет, также как и Джослин. Даже когда ты нашел мне отличное место работы, я сбежала из Нью-Йорка в Париж. Мне стыдно, пап, я разочаровала тебя, я отвратительнеший ребенок…
— Не говори так, — он издал смешок, — это место за Себастьяном.
— Я серьезно, пап. Я никогда тебя не слушалась и всегда тебе перечила.
— Потому что я на тебя давил и это было моей главной ошибкой. Я не имел права диктовать тебе условия, но все равно настаивал на своем, прекрасно понимая, что ты еще та бунтарка, как и твоя мать.
— Не срав…
— Мы оба всегда настаивали на своем и не сходились во мнениях, может поэтому она нашла лучшего мне мужчину, способного понять и приласкать ее, чем я в свое время обделил ее.
— Но ты не виноват, что она была неверной. Не ты виноват в том, что она бесстыдно разрушила нашу семью, отобрав у тебя лучшего друга и лишив меня матери. Не ты, пап. Ты заботился о нас, как никто другой, хоть у тебя не всегда находилось время на нас, ты не переставал этого делать.
— Я так рад видеть тебя.
— И я тоже тебя. Прости, что у тебя не было такого шанса на счастье, но, пожалуйста, не разрушай наше с Изабель. Неужели ты хочешь для своей внучки такое? — Мои руки инстинктивно накрыли живот.
— Ты права, это глупо рушить чужое счатье из-за несложившегося собственного. Вы уже знаете пол ребенка?
— Нет, — я тепло улыбнулась, — но Изабель уверенна в том, что это девочка, да малышка? — Это конечно было глупо, и ребенок в животе никак не мог ответить на мое обращение.
— Такая же как и ты?
— Нет, маленькая черноволосая альфа с моими глазами и дедушкиным несностным характером.
Валентин заливисто рассмеялся. Он светлел на моих глазах. Нам обоим стало легче после этого разговора, однако я чувствовала, что сегодня день искренности еще не закончился.
— Изабель заберет тебя на работу?
— Нет, мы с ней не… — я замялась, обдумывая, а стоило ли говорить о том, что мы поссорились? — Не разговаривали с утра об этом.
— Это из-за меня, верно?
— Нет, пап.
— Я знаю, из-за меня. Я вчера очень плохо повел с Изабель, мне стоит извиниться перед ней.
— Не думаю, что это то, что ей нужно сейчас.
Я не собиралась откровенничать об этом со своим отцом. Он это и без слов понял и пообещал еще раз встретиться со мной до отлета. Я была рада тому, что между нами не осталось недоговоренностей. Однако, из-за мыслей об Изабель, я не могла долго порадоваться еще одной возможности увидиться с Валентином. Все мои мысли перетекли в ее сторону и он это видел, поэтому скоро попрощался, заказав мне такси, чему я не была особо рада, хоть это и было мило с его стороны — проявлять свою заботу, всегда и несмотря ни на что.
Я поехала в ресторан, понимая, что сидет в пустой квартире, поглощаясь одиночеством, у меня желания не было ни капельки. В баре меня по-обыкновению встретила Алина и налила зеленый чай — одним из тех немногих напитков, которые мне разрешались под строгим надзором Изабель. Я понимала, что не буду работать в этот день, поэтому коротала свое время в офисе Майи, либо меня развлекали Магнус и Алина. Очень неожиданным для меня было появление Хелен, которая, завидев меня, тут же направилась в сторону бара. Я пыталась не коситься на то, как Алина лихорадочно поправляла свою прическу, при этом густо покраснев, да так, что ее уши заалели.
— Привет, Хелен, — я не особо была рада видеть подругу Изабель.
— Привет, Изабель ничего тебе не говорила, почему не пришла?
— Я… Эм, она уехала рано утром.
— Она мне звонила.
— Что? Это как-то касается меня?
— Да. — Хелен была зла и явно на меня. И я понимала почему. Изабель была ее близкой подругой и Хелен знала, через что она прошла. — Она попросила передать тебе, что ее не будет до вечера дома. Клэри, что случилось? Почему мне звонит в шесть утра Из и просит присмотреть за тобой, сама непонятно куда укатывая на весь день?
— Валентин. Мы вчера с ним ужинали.
— Значит мне не показалось, — выдохнула Блэкторн, — ладно, к черту, просто знай, что если ты решишь порвать с Иззи, то тебя ждет что-то похлеще Верденской мясорубки.
— Я поняла тебя, Хелен.
— Однако я не могу не заметить, что ты тоже грустная. Не забывай, Изабель любит тебя всем сердцем, и хоть оно и заперто под тысячами замков, оно остается хрупким и крохким.
— Ты такой романтик. — Не смогла сдержаться я, тем самым разряжая обстановку между нами.
— Это часто играет на руку с девушками. — Подмигнула Блэкторн мне за спину кому-то, а точнее красной как рак Алине.
— Слышишь, Алина?
— Ничего я не слышу. — Пэнхаллоу упорхнула на другую сторону бара, но Хелен решила не идти за ней.
— Я ей нравлюсь. — Тихо произнесла альфа.
— Да. Об этом знает весь персонал и многие постояльцы.
— Может стоит пригласить ее на свидание? — Как бы невзначай она окидывает взглядом барменшу и возвращает его ко мне. — Как ты думаешь?
— Я? Я что-то не рассматриваю себя в роли хорошей советчицы по амурным делам.
— И то верно.
— Эй! — Я встретилась с сине-зелеными глазами. — Ладно-ладно, признаю, сама сказала!
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Почему?
— Я не хороший человек, Клэри. Я знаю себя и знаю свои пороки. Удачи тебе, смотри не спейся чайком.
Разговор с Хелен оставил странный осадок в груди, но остаток дня я провела в ожидании. Ожидании чуда, а точнее появлении Изабель в ресторане. Но она не приходила, поэтому, совсем отчаявшись, я уехала домой.
Однако дома меня ждал сюрприз в виде уснувшей в неудобной позе на диване Изабель. Я не могла не радоваться, увидев родное лицо.
— Иззи…
— М-м-м? Клэри, ты дома? Вот черт, сколько сейчас времени? — Она не отрывала от меня своего взгляда. Всего чего мне хотелось в тот момент, так это оказаться в ее теплых объятиях.
— Я так рада тебя видеть.
— И я, прости, что сорвалась и уехала. — Изабель тут же оказалась коленями на полу, как и вчера. — Для этого.
Я не смогла сдержать улыбки, когда увидела, что именно все это время держала у себя в руках моя девушка.