Марти до боли сдавил переносицу.
— Вы предупредили службу безопасности в Давосе?
— Думаю, да.
— Если узнаете что-то новое, немедленно сообщите мне.
Марти повесил трубку, затем сразу набрал номер директора Федеральной полиции.
— Господин директор, у нас серьезная проблема, — начал он. — В вашем ведомстве работает человек, который сотрудничает с иностранными спецслужбами. Это Маркус фон Даникен. Да, я удивлен не меньше вашего. Никогда не знаешь, кому можно доверять. — Он перевел взгляд с обличительного списка на окно и уставился на горы. — Как быстро ваши люди смогут добраться до Давоса?
67
— Кто вы?
Парвез Джин сидел, откинувшись на пассажирском сиденье, и смотрел на Джонатана с таким видом, будто тот не достоинства автомобиля ему демонстрировал, а угрожал лишить его жизни. Как властный человек, Джин привык, что его распоряжения выполняются беспрекословно. Он оскорбился, не увидев Эммы, и в салоне повисло напряженное молчание.
— Я — друг Эвы, — ответил Джонатан.
— Работаете вместе?
— Восемь лет.
— А-а, так, наверное, вы хорошо знаете ее? — произнес Джин, пытаясь справиться с раздражением оттого, что планы без его ведома изменились.
— Можно и так сказать, — уклончиво ответил Джонатан, скрывая свою неосведомленность.
В полсотне метров впереди на дороге стоял регулировщик.
— А что с ней случилось? Почему она не смогла приехать?
Джонатан посмотрел на Джина:
— Она умерла.
Новость подействовала на иранца как гром среди ясного неба.
— Умерла? Когда? Как? Не могу поверить.
— В понедельник. Пошла с мужем в горы. Несчастный случай.
— С мужем? Ах да, конечно. Она же была замужем. Фрау Крюгер. — Джин опустил взгляд и сжал губы.
— С вами все в порядке?
Джин поднял голову:
— Разумеется. Вряд ли я могу чувствовать сожаление, после того что она мне сделала.
Теперь иранец смотрел прямо перед собой. Губы чуть заметно шевелились, но он не произнес ни слова. Его руки так впились в подлокотники, что пальцы стали белыми как мел. Джонатан ненавидел его. Он еле сдерживался, чтобы не ударить Джина, не ткнуть его мордой в стекло, чтобы не смел сидеть с таким потрясенным выражением. Какое он имеет право оплакивать Эмму?!
Он отвернулся, стараясь справиться с эмоциями. Необходимо переключить внимание Джина с Эвы Крюгер — Эммы, пока тот окончательно не пал духом. В памяти всплыли счета, накладные, декларации, обнаруженные в компьютере.
— Вы получили последний груз? — спросил он.
Джин кивнул, но заговорил не сразу.
— Завод в Чалусе уже работает, — тихо сказал он. — Четыреста каскадов. Пятьдесят пять центрифуг. Ради нашей цели мы закрыли остальные предприятия и все мощности перебросили сюда.
Каскады. Центрифуги. Законченное производство. Подозрения Джонатана подтвердились. Компания «ЦИВ» нелегально экспортировала оборудование для обогащения урана. Но зачем? И от чьего имени? Если бы узнать это, то он вышел бы на Эмминых начальников. Надо постараться вспомнить все, что ему известно.
— И какой выход? — поинтересовался он.
— Четыре килограмма в месяц, обогащенного на девяносто шесть процентов.
— Этого достаточно? До ста дотянуть не получается?
Джин окинул его презрительным взглядом:
— Девяноста шести более чем достаточно. Я думал произвести на вас впечатление.
— Я… то есть мы… Грандиозно! — Джонатану казалось, что он, с драгоценной вазой в руках, на ощупь пробирается в темноте в незнакомом доме. А повсюду острые углы, на которые нельзя натыкаться, иначе уронишь вазу на пол. Надо быть осторожнее. Если Джин заподозрит, что он не коллега Эвы Крюгер, страшно подумать, что он может сделать. — А как насчет остального?
— Какого остального? — Джин уже с явным беспокойством посмотрел на человека за рулем.
Инстинкт подсказывал Джонатану, что эта встреча была организована совсем не ради обзора текущего состояния дел. Здесь крылась другая причина. Деньги и машина в обмен на «золото». Скорее всего «золото» — это информация. Джину больше нечего предложить.
— Сами знаете, — ответил Джонатан.
— Если вас интересует, есть ли у меня то, что вы просили, то можете быть спокойны. Вы же не оставили мне выбора.
Джонатан пристально посмотрел на него:
— Каждый выполняет свою работу.
Джин безрадостно улыбнулся:
— Вам известно, что у нас министров заставляют смотреть на казнь шпиона? Как говорят французы, pour encourager les autres — «в назидание остальным». — Он не стал ждать ответа, словно ему вдруг захотелось выговориться, и Джонатан благоразумно промолчал. — Если кого-то поймали на шпионаже, берут всю семью. Начинают с младших. Довольно гуманно, если это слово применимо к расстрелу. Моему Паше восемь. Следующая — Ясмин. На прошлой неделе ей исполнилось тринадцать. По новому закону она уже должна носить в общественных местах чадру. Последняя мода — черные шелковые шарфы от парижского дома «Гермес». Передайте это вашим аналитикам в Вирджинии, Лондоне, Тель-Авиве… где там сидят ваши хозяева!