Лукас развалился в кожаном кресле, которое стояло прямо напротив стола начальника полиции. Он был удивлен, хотя и старался этого не показывать. Последнее время его ничто не удивляло, разве что женщины.
— Возмущен?
Глядя на Лукаса, Квентин Даниэль даже нагнулся к покрытому стеклом столу. Даниэль выглядел как типичный начальник полиции, поэтому некоторые его политические противники, которые ныне уже не занимались политикой, делали ошибочные выводы, думая, что он получил свой пост только благодаря своим внешним данным. Это было не так.
— Да. Возмущен. В большей степени даже удивлен.
Лукас не особенно-то любил Даниэля, но считал его одним из самых толковых людей в полиции. Он удивился бы (снова удивился), если бы узнал, что шеф думает то же самое о нем.
Даниэль слегка повернулся к окну.
— Ты сам понимаешь почему, — проговорил он.
— Вы думали, что это совершил я?
— Кое-кто в отделе убийств считал, что тобой стоит поинтересоваться, — заметил Даниэль.
— Пожалуйста, начните с самого начала, — попросил Лукас.
Даниэль согласно кивнул, отодвинул свое кресло от стола, встал и подошел к фотографиям на стене. Он так внимательно разглядывал лицо Губерта Хамфри, будто старался обнаружить новые недостатки.
— Две недели назад наш убийца напал на женщину в Сент-Поле. Она художница, ее зовут Карла Руиц, — начал рассказывать шеф, продолжая рассматривать фотографию Хамфри. — Ей удалось от него отбиться. Когда сержант из местного отделения прибыл на место, то увидел, что она читает записку. В ней было одно из правил, которые убийца оставляет на месте преступления.
— Я ничего не слышал об этой Руиц.
Шеф повернулся и, держа руки в карманах, медленно прошел к своему креслу.
— Да. Этот сержант оказался смышленым парнем, он вспомнил о записках, фигурировавших в первых двух убийствах. Он позвонил в Сент-Пол начальнику отдела по расследованию убийств, и тот приказал не распространяться об этом. О данном деле знают только начальник полиции Сент-Пола, тамошний начальник отдела по расследованию убийств, двое полицейских, которые приехали по вызову, еще кто-то в нашем отделе по расследованию убийств и я. И конечно, сама художница. А теперь и ты. И всем не сдержанным на язык было сказано, что если произойдет утечка информации, то им не поздоровится.
— Так какое отношение имеет все это ко мне? — спросил Лукас.
— Пока никакого. Слушай дальше. Этот преступник во время борьбы с художницей обронил свой пистолет. Мы тут же попытались снять с него отпечатки пальцев, чтобы проверить, кому он принадлежал, но ничего не обнаружили. Мы проверили все, в том числе и патроны. Нам повезло больше, когда мы устанавливали владельца. На это потребовалось всего десять минут. Прямо с фабрики он поступил в магазин оружия на Хеннепин-авеню, там его купил человек по имени Дэвид Л. Лосс...
— Тот Дэвид Л. Лосс, который проходил у нас по делу?
— Ты помнишь то дело?
— Он застрелил своего сына и утверждал, что это был несчастный случай. Думал, что это вор залез в дом. Так?
— Тот самый. Его обвинили по статье «Убийство по неосторожности», хотя было абсолютно ясно, что это преднамеренное убийство. Он получил шесть лет, будет сидеть четыре. Но он еще может подать апелляцию, поэтому вещественное доказательство должно находиться в камере хранения. Наши проверили. Пистолета на месте не оказалось. И, может быть, его уже давно там нет. А обнаружилось это только тогда, когда убийца потерял его.
— Черт знает что.
Из камеры хранения и раньше вещи пропадали. От пяти граммов кокаина оставалось четыре. В подшивке из двадцати журналов оставалось только пятнадцать. Но, насколько Лукас был в курсе, пистолет пропадал впервые.
— Пару раз ты ходил в камеру хранения. Когда мы занимались делом Рейерсона и когда мы распутывали дело о банде взломщиков из Чикаго. Мы соединили все данные, которые получили с мест убийств и от свидетельницы. Время, место совершения преступлений, описание художницы. Из списка лиц, имевших доступ в камеру хранения, были исключены все женщины. Мы также исключили из этого списка всех полицейских, которые имели свидетельские подтверждения того, что они несли службу во время совершения преступлений. Убийства и нападения совершались во всех трех сменах... В общем, мы дошли до тебя. Ты как раз подходишь. Никто никогда не знает, где ты есть. Ты любишь выдумывать всякие игры, а этот парень явно играет в какую-то игру. И пистолет взят из камеры хранения. Я никогда не верил, что это был ты, но... сам видишь, как все сложилось.
— Да, я вижу, — кисло согласился Лукас. — Большое вам спасибо.
— А ты что бы сделал на моем месте? — попытался защититься Даниэль.
— Ладно.
— Теперь мы уверены, что ты чистый, — сказал шеф. От откинулся в кресле, вытянулся и закинул ногу на ногу. — Преступник совершил еще одно убийство. Четыре — шесть часов назад. Мы подсчитали, и получилось, что примерно в это время ты сидел на поляне и ел яблоко.
Лукас кивнул.
— Где это произошло?
— Около озера Нокомис. На западном берегу, на холмах.