Мы приехали из Берна в Мюнхен на поезде. Хофман, имеющий свою квартиру в центре, на Максбургштрассе, хотел, чтобы я поселился с ним. Но я уклонился. Ты, Карл, мало того что теперь богач. Ты забываешь, что твой покойный дядюшка рассказал студентам-археологам о твоей гибели. А теперь, вдруг выясняется, что дядюшка погиб, а ты — живой! Когда они придут интересоваться, как так вышло, я хочу быть подальше.
Вопреки моим опасениям, в Берне все прошло спокойно. Хотя и заняло времени больше, чем я ожидал. Карл Хофман, с бараньим упорством, переписал по десять процентов акций «Инвестиционного Акционерного Общества Хофман АГ», на меня, Джо, и капрала Уильяма Венцеля. Пояснил, что за все время, на некоторые купоны акций, полагается прибыль. Ее посчитают позже, и зачислят на ваши счета.
Это Акционерное Общество оказалось любопытным образованием. Управляло пакетами акций кучи весьма крупных предприятий по всему миру, получая доход, и, играя этим доходом на биржах. С тридцать восьмого года вышло неслабо, как я понимаю.
Сама организация занимает небольшой дом в Берне, рядом с банком Zähringer Bank, на Шмиденплатц. Управляющий — тот же, что и был поставлен Карлом Хофманом-старшим, в конце тридцатых.
Мне понравилось, что больше двадцати лет, контора флегматично работала, не имея ни слуху ни духу от владельца. Как мне пояснил Хофман — младший, то, что активы не бесхозны, и он, и его отец знали. Но считали, что нацисты это все скинули в войну, и там другой владелец. А узнать его имя в Швейцарии — невозможно. Поэтому новости из Вьетнама потрясли его отца. И многое изменили.
И вообще, оказавшись в Берне, Карл Хофман стал собран, деловит и немец. За достаточно короткий срок сходил в Zähringer Bank, вступил в права, отписал нам по пакету акций. Провел инспекцию владений и персонала. Связался с Джо, и даже, с пребывающем до сих пор во Вьетнаме капралом Венцелем. Непрерывно о чем-то совещался со своим отцом. Короче — европейский бизнесмен крупного калибра.
Надо сказать, что в Берне мы заселились в большой двуспальный люкс, в Hotel Schweizerhof. И это было невозможно. С учетом разницы во времени, с разного рода людьми Карл круглые сутки говорил по телефону. Это банально не давало мне нормально выспаться, потому что он иногда орал.
Так что, приехав в Мюнхен, я заявил, что с меня довольно. Прямо с вокзала поехал в отель Кемпински, и устроился там. Меня расстраивало то, что, судя по всему, Хофман отвертелся от женитьбы. Мне искренне хотелось посмотреть, как он стал бы выкручиваться.
Карл не любил об этом говорить. Рассказал нам с Джо только, что его предполагаемая свадьба — решение родителей. Которое не стоит отменять. Хотя бы потому, что еще несколько лет назад подписан договор между семьями. Причина, как теперь выяснилось, банальна.
Матушка невесты — выходец из семьи Фликов. Крупнейших сталелитейщиков Германии. Невеста — наследница пакета акций. А отец Карла, тоже владелец небольшого пакета акций. Совместно они имеют большинство, и предприятие остается семейным. А вот порознь — возможны неожиданности.
— Дело в том, Грин — говорил Карл еще в Берне — что теперь, с обретением обратно «Хофман АГ», у нас совместный блокпакет. И я уже передал его в управление деду Катарины.
— Откупился?
— Обменял, один пакет, на другой, придурок.
— Карл, она такая страшная?
— Да нет, ничего. Глаза, шея, попка. Просто мы друг друга терпеть не можем.
— Ага! Значит, с ее стороны есть сильное чувство? Это же все меняет! А то я уже расстроился.
— Питер, — снисходительно объяснил мне Хофман — мы с ней сразу договорились дать друг другу полную свободу. Одна только обязанность — совместный наследник. А это можно и потерпеть. Но теперь и этого не нужно…
В разговоре со старшим Хофманом, которому я был представлен на следующий день по приезде, меня, впрочем, больше интересовали совсем другие вопросы.
Большой и красивый дом в Грюнвальде, фешенебельном районе Мюнхена, выглядел как и положено родовому гнезду. Очень респектабельно и уютно. А Отто Хофман, выглядел как и положено немецкому военному — аристократу. Высокий, суховатый, собранный и внимательный. Только монокля не хватает. А так, даже костюм на нем сидел как влитой.
— Мистер Грин! — заговорил он, даже не предложив мне присесть — я вам бесконечно признателен за помощь моему сыну. И целиком и полностью одобряю и поддерживаю решение Карла предать вам и вашим друзьям пакеты акций.
Я, в ответ, попросил его принять доставшиеся мне и Джо пакеты в управление. Потому что, буду честен, ни на что не рассчитывал, и считаю, что так будет правильнее. Отставной полковник слегка растерялся, и, кажется, был растроган.