— Да тебе, Хофман, если не лед, то можно смело лезть.
Карл не обуваясь, босиком, пришел на террасу, поставил поваленный мистралем стул, и уселся рядом. Забрал мой кофе и отпил.
— А еще, Грин, какие новости?
— Я женюсь.
— Тоже мне новость — фыркнул Карл — ты уже можешь ехать? Или болен?
— А что случилось?
— Нас ждут в Бонне.
— Нас?
— Не нужно было дразнить русских автозаводами.
— Блин, Карл. Объясни уже все нормально.
— На следующей неделе, приезжает торгово-промышленная делегация. Её возглавляет человек, уполномоченный подписать соглашение.
— Что о нем известно?
— Я пока плохо разбираюсь в их иерархии. Да и знаю только фамилию. Какой-то Косыгин.
Глава 39
Мы с Кэт добрались до Парижа за восемь часов.
В отличие от Прованса, в мартовском Париже весна лишь начинается. Робко зеленеют ветки в Люксембургском саду и на бульварах. Прохожие только сменили пальто на плащи. Нам повезло, что погода позволила доехать без проблем.
Вопрос, где же нам остановиться, вызвал оживленную дискуссию. Катарина, дочь и потомок, не представляла, что можно прекрасно жить и не в «Ритце». Я простодушно предложил снять для проживания баржу, зашвартовать у Лувра, в самом центре.
Это могло привести к занятному компромиссу, когда мы оба согласились бы остановиться на Монмартре. Но вмешались Джо и Айрин. То есть как?
Когда появился Карл, и заявил, что пора уже вернутся к делам и прожектам, я не проявил энтузиазма. Не то чтобы стрельба леваков-студентов меня напугала. Просто я знаю, что политические процессы, в СССР и Европе, сейчас не на нашей стороне.
— Нет, Грин, а что ты тогда будешь делать?
— Пока не появилась Катарина, я подумывал купить книжный магазин в Авиньоне.
— Ты собирался торговать книгами?! Хотя, о чем я. В Авиньоне университет. Студентки. А неплохо придумано! Но, ты размяк, Грин. Я расскажу Кэт про этот твой прожект, и уже завтра мы все будем в Бонне.
— Не спортивно, Карл. Зачем там я?
— Ты не оставляешь мне выбора, Питер. Мало того, что ты автор идеи. Ты — русский, что не лишнее. И, вдобавок, ты полон неожиданных мыслей по самому разному поводу. Твое участие в переговорах — дело решенное. Мы можем успеть на дневной самолет.
— Неохота мне ехать, Карл. Моя могучая интуиция говорит, что нас ждут неприятности.
— Ну и как же тогда не ехать, Питер? Они же ждут!
Мы долго разговаривали. Карл рассказал, что идея о крупноформатном сотрудничестве с русскими пришлась очень ко двору в финансово- промышленных кругах. Пойми, Грин, дранг нах остен — это ведь не марш и не лозунг. Это извечная, почти болезненная тяга Германии расширить горизонт. Мечта иметь надежного и верного торгового партнера. Мудак Гитлер, как и большинство мудаков, грезил простыми решениями. За что Германия расплачивается сполна. Но перевернуть страницу и жить дальше — самое время. Вдобавок, в Западной Германии — сумасшедший экономический рост, который делает все это реальным.
Приземляя это все в конкретику, он рассказал, что уже сформирована немецкая часть делегации. Назначен представитель оккупационной администрации. Язык переговоров английский, с протоколами на русском, немецком и французском. Ты в составе немецкой делегации как финансист. Бигот в курсе, и тоже прилетит, в качестве наблюдателя.
Сам того не желая, я начал прикидывать, как должно выглядеть предложение, от которого советская делегация не сможет отказаться.
СССР, развивая автомобилестроение, с какого-то момента принял за эталон немецкие образцы. Было, конечно, множество дискуссий. Но ведущие конструкторские силы Союза, занимаясь доводкой существующих в союзе моделей, или разрабатывая новые, обязательно сверялись с немцами. Достаточно сказать, что от идеи централизованной смазки, от одной педали в салоне, отказались с большим разочарованием. Матерясь на низкую технологическую культуру в Союзе.
Я все это читал, когда делал курсовики по теории автомобиля. Помню не так уж много. Разве что, помню о том, что в той или иной форме, вопрос строительства автозаводов с помощью иностранцев, всерьез начал рассматриваться с приходом Хрущева. И что это, в конце концов, вылилось в строительство ВАЗа. Помню, что шли переговоры с Рено, и с кем-то из американцев. Но не срослось по чисто политическим причинам.
Да и ВАЗ — это же верхушка айсберга. Стоит ли удивляться, что после сделки СССР-ФИАТ, Коммунистическая Пария Италии стала мощнейшей в Европе?
То есть, в нашем предложении должна быть политическая составляющая. Но это вопрос деликатный и непубличный.