Хорошо хоть, пидор Хрущев отменил сталинское рабство, и селянам стали выдавать паспорта. А то разговоры о величии и не утихали бы. Тут ведь, чем больше проблем, тем больше криков о величии. А желающих кричать об этом — хоть отбвляй. За такую то пайку!
Сворачивая в объезд Фракнфурта-на-Майне, я хихикал. Может и вправду, нужно было из Тая бежать в Союз? Уж всяко не беднее жил бы. А сейчас то и вовсе, можно смело перебираться в Москву. Имея личное знакомство с Косыгиным, я легко устроюсь в Союз Писателей. Не стану там примыкать ни к каким тусовкам, а, по-простому, буду редактором Чехова, Антон Палыча. Или Горьким заняться?
Как помнится, член Союза Писателей, что в той реальности был редактором Чехова, очень неплохо жил. Ну а чего? Чехова редактировать не нужно, все и так отлично. А гонорары выходят гигантские. Этот деятель имел для проживания целый этаж в Доме Писателей на Аэропорте, под квартирой Серафимовича. Дачу на полугектарном участке, недалеко от дачи Пастернака. И был прикреплен к спецраспределителю.
Единственной обязанностью, кроме редактуры Чехова, у чувака, было гонять плохих писателей и поэтов. Ну там, Ахматову с Зощенко осудить. Письмо написать, с требованием лишить гражданства Солжа. Правда, начинал он с борьбы с Маяковским. Но быстро переобулся, набросившись сначала на Булгакова, а потом, и вовсе на евреев. Со смертью усатого вождя, не растерялся. Вовремя подвернулся Пастернак, и прочие Войновичи с Бродскими… И проживет счастливую жизнь, и будет похоронен на Новодевичьем.
Ну чего удивительного? Если в десятых, двадцать первого века, формирование патриотически-нравственного контента, как высшую награду, поручили журналистке с имперских окраин? Она реально исполнила мастерский минет олигарху, в Каннах, на Английской набережной. И насосала кураторство патриотизма и нравственности. А это такие бюджеты! Тем более что потребители, сожрут что дадут, и сами уже разовьют до полнейшего непотребства, не утруждаясь даже простейшей логикой.
Правда, не смогу я быть ни таким откровенным говном-пропагандистом, ни, тем более, потребителем всех этих лозунгов. Я всегда ненавидел пропаганду, и мгновенно ее чуял. Независимо от источника. Меня одинаково воротило и от «можем повторить», и от «жулики и воры». Хотя, сейчас в Союзе — время надежд, и все рвутся в будущее, искренне надеясь, что социализм, это государство для людей, а вовсе не люди для государства.
Так что, я лучше, патриотичненько, России автозавод подгоню.
Ох не зря, совки с подозрением к тем, кто много работал с иностранцами! А тут, куча народу, общаясь с простыми немцами, будет видеть, что даже не изнемогая от величия, можно жить с достоинством. Интересно, в Союзе сообразят, что это еще и идеологическая диверсия?
Вот только, мне не верится, что Советский Союз сейчас все же купит автозавод. Очень сложные отношения восток-запад, почти не дают шансов. Восточная Германия совершено очевидно проигрывает ФРГ в привлекательности. Из ГДР в ФРГ повально бегут немцы. Причем — молодежь. Когда Хрущев узнает, что в месяц сбегает тридцать-сорок тысяч человек, он придёт в ярость и решит проблему чисто по Советски. Поставит охрану с собаками и построит Берлинскую стену.
Да и в Союзе все не слава богу. Перебои с едой и отвратительные жилищные условия уже привели к волнениям.
Хрущев, совершенно бездарно попытался сделать приоритетом государства нужды населения. Решал он это не системно, а по-мудацки. Ну, типа, у нас перебои с хлебом? Распашем целину! Что из этого вышло, даже вспоминать не хочется. Бывал я на той целине, в восьмидесятых.
Но именно вот этот тренд, перераспределения расходов государства, с тяжелой промышленности и армии, на производство товаров народного потребления и нужды населения и приведет к сплочению хунты, что сместит Хрущева. Если приглядеться, там один ВПК. От Брежнева, что вообще-то, после целины, как раз и занимался космосом, до Устинова, что в Политбюро и есть ВПК.
Так что можно смело предположить что мы с Косыгиным договоримся. И даже подпишем какой нибудь документ. Да только если дойдет до дела, то уже сильно потом. Когда Брежнев утвердиться у власти…
До Мюнхена я добрался уже утром. А к вилле Уфельхаймов, подъехал в начале девятого утра.
Садовник был предупрежден. Ждал у входа в дом. Буркнув гутенморген, уселся за руль и уехал в темноту. А я, войдя в дом, посетил удобства, прошел в гостиную, глянул на часы, и подумал, что сейчас все спустятся на завтрак.